Михаил Мамаев - Босфор

— Давай еще раз попробуем найти выход, — сказал я.

У двери управляющего стояло несколько пар обуви. В квартире были гости.

— Может, зайдем позже? — засомневалась Наташа.

— Нет. Решили — надо идти, — сказал я и нажал кнопку звонка.

Дверь открыла жена, в белом платке и расшитом разноцветными нитками национальном турецком халате, похожем на мормышку для кита. Улыбнулась, узнав нас.

Управляющий сидел за столом. На столе стояла пустая чайная посуда и остатки печенья в вазочке из тонкого белоснежного фарфора. На диване сидели гости, несколько мужчин. Они замолчали, когда увидели нас. И принялись разглядывать. Я тоже стал смотреть на них, словно они были заскорузлыми экспонатами скромного краеведческого музея в каком-нибудь Мухосранске, где я оказался случайно, путешествуя из Парижа в Улан-Батор. Я так делал, когда вдруг выяснялось, что кто-то поблизости ни разу не видел Белого человека и уж тем более Женщину Белого человека. Это подействовало. Гости отвели глаза и стали перешептываться.

— У нас к вам дело, — сказала Наташа.

Вышли на кухню.

— Очень хорошо, что пришли, — сказал управляющий, выслушав нас. — В доме завтра освобождается квартира. Небольшая, всего одна спальня и холл. Но уютная и недорогая.

— Когда можно взглянуть?

— Хозяйка сейчас дома. Вернее, бывшая хозяйка.

Обошли дом и остановились перед дверью. Управляющий уверенно нажал кнопку звонка. Из-за двери послышался молодой женский голос.

— Что она говорит? — тревожно спросила Наташа.

— Интересуется, какого лешего нам здесь надо, на ночь глядя, — добродушно ответил я.

— Знакомьтесь, — сказал управляющий, — это Айлин, а это Никита и Наталья. Разберетесь без меня?

Айлин была хорошенькой ровесницей Наташи. Она показывала квартиру, как если бы это был Эрмитаж или мемориальный домик в Шушенском. [25] Место ссылки В.И.Ленина, до 90-х годов прошлого века популярный во всем мире музей на берегу сибирской реки Енисей. Несмотря на беспорядок, вызванный переездом, было уютно. Холл перегораживала ширма, образуя небольшой кабинет. В оставшемся пространстве стояли журнальный стол, угловой диванчик — как я не люблю такие диванчики, придуманные словно специально, чтобы ты не мог остаться на ночь! — кресло и стойка с аппаратурой. Были спальня, кухня и ванная.

— Почему переезжаешь? — спросила Наташа, сразу же влюбившаяся в квартиру.

— Нашла дуплекс — две квартиры одна над другой, как бы одна двухэтажная квартира. Мы с подругой давно искали. В самом центре города, на Нишанташе. [26] Улица в центре Стамбула.

— А где живут твои родители? — поинтересовалась Наташа. В последнее время она часто вспоминала маму и потихоньку тосковала.

— В Лондоне, — махнула рукой Айлин, словно это было через дорогу. — А вы были в Лондоне?

Нет, мы не бывали там. Но мы, конечно, относились к породе странников, не держащихся за угол дома, в котором нас назвали нашими именами, подтолкнули к окну и сказали: «Это солнце, это небо, это земля. А это дорога. Идите…» И Лондон наверняка значился в маршрутных листах, начертанных у нас на ладонях.

Подумав об этом, я сходил домой и принес бутылку вина. Айлин поставила на журнальный столик бокалы, еще не упакованные для переезда. Она была из наших — паковала такие вещи в последнюю очередь.

— Вот было бы здорово, если бы вы въехали в эту квартиру! — загорелась Айлин.

— Нам хотелось бы остаться здесь, — сказала Наташа. — Управляющий не возьмет залога…

— Вам надо будет купить номер телефона, — сказала Айлин. — Я перенесу свой номер в новую квартиру.

— Купим, обязательно. Без телефона никак нельзя, — сказала Наташа.

— Я помогу. Съездим на телефонный узел вместе.

Айлин работала помощником администратора в гостинице Шератон. Для девушки ее возраста она получала хорошие деньги, могла себе позволить машину и регулярные вылазки в Анталию.

— Два месяца жили бок о бок и ни разу не встретились, — удивилась Наташа.

— Я затворница, — сказала Айлин. — Большие компании не собираю. На работу встаю рано, возвращаюсь поздно. И вход у меня отдельный. Со мной трудно пересечься.

«Да, живет иной человек в одиночестве всю жизнь, выпрашивает у Бога немножко радости, — подумал я. — А Немножко Радости не собирает большие компании, на работу встает рано, возвращается поздно, и наслаждается отдельным входом в квартиру… Как трудно людям найти друг друга!»

За окном пошел дождь. Было слышно, как он шуршит по стенам, ручьями журчит к мечети. Посидели молча, прислушиваясь к шелесту дождя. Вдруг показалось, что в этой квартире мы давно живем втроем. И нам хорошо вместе. Может, потому, что Айлин чем-то неуловимо похожа на Наташу. И при этом совершенно не похожа на нее. И я мог бы в какой-то момент чуть не ошибиться. Но все же не ошибся.