Владимир Величко - Короче, Склифосовский! Судмедэксперты рассказывают

О святое мое одиночество — ты! Дни просторны, светлы и чисты, Как проснувшийся утренний сад. Одиночество! Зовам далеким не верь, Только крепко держи золотистую дверь, Там, за нею желаний ад [2]  Райнер Мария Рильке. .

Вот частенько от людей слышишь: «Какие все врачи бесчувственные. Какие они все циники!» Да, это мнение в известной мере справедливо, ибо здоровый цинизм в работе врача необходим. Сначала и мы, молодые доктора, придя в стан лекарей, посматривая на старших товарищей, тихонько в уме негодовали — как они могут так хладнокровно, едва отойдя от тяжелого больного, рассуждать о каких-то пустяках — о рыбалке и машинах, о женщинах и мужчинах. С годами врач, вырастая профессионально, понимает, что некий цинизм это — защитная реакция личности, нейтрализующая мешающий работе — а порой и сильно мешающий! — ненужный эмоциональный фон. А где же, спросите вы, край этому профессиональному цинизму? Где граница, за которой кончается здоровый цинизм и начинается… Вот, вот! Именно! Вы, дорогие читатели, правильно подумали — цинизм остается здоровым, пока не перерастает в равнодушие. Вот она та граница, которую врач, если он, конечно, врач, никогда не должен переступать!

А при чем же здесь судебная медицина, спросите вы? При чем здесь цинизм и одиночество — спросите вы? Как их совместить? Ну, во-первых, судебно-медицинский эксперт — врач и, значит, на него в полной мере распространяется понимание цинизма и равнодушия и границы между ними! А во-вторых, есть еще и сугубо специфическое явление, неприменимое к хирургам, терапевтам, гинекологам и другим врачам — это ее величество экспертиза и она, по определению, не может быть пристрастной, но! Но эксперт живет в обществе людей…

Пока судебно-медицинский эксперт молод, пока горит жаждой знаний и энергией молодости, он общается с большим количеством разных людей — милиционерами, следователями, адвокатами, судьями, прокурорами, врачами и множеством других, не имеющих к медицине отношения. Кое-кто из них становится приятелем, даже другом, а кое-кто близким другом. И вот однажды твой близкий друг попадает в неприятность — ну, например, кого-то сбивает на машине, пусть даже не насмерть. И эксперт стоит перед выбором. Он не можешь фальсифицировать результат экспертизы, но он и другу не может не помочь — ведь это друг! Вот этот выбор, сделанный однажды, и определит границу, определит вектор пути, по которому дальше он и пойдет. От того, какое он примет решение, определится его статус, пусть даже в его собственных мыслях. И мысли эти он будет доверять только собственной подушке. И она же честно и нелицеприятно скажет эксперту все, и он не сможет не согласиться с ее доводами — всегда честными, ибо они — есть внутренний голос эксперта, голос его совести. И постепенно эксперт начинает понимать, что есть граница, через которую переступить нельзя, потому что эта граница — закон. Не просто знать, а понимать это всеми клеточками своего «экспертного организма». И потихоньку, с годами, эксперт начинает круг общения ограничивать и со временем он четко поймет, что истинная независимость эксперта — одиночество! Нет, конечно, остаются друзья, которые никогда и ни о чем противоправном не попросят, потому что они настоящие друзья, но их будут единицы. И тогда экспертное сообщество, его отдельные представители, останутся единственным кругом общения для эксперта.

Суждение это в известной мере субъективно, потому что никакое суждение и мнение нельзя распространять и примерять огульно на всех экспертов одинаково, так как поведенческие и личностные характеристики каждого эксперта и человека очень индивидуальны. Суждение это, конечно, субъективно еще и потому, что в основном относится к той категории судебно-медицинских экспертов, которые работают в районах, там, где они одни и где этот эксперт как на ладони. И в одном случае его за глаза будут звать «Честный дурак», а в другом — «Наш парень, с ним можно договориться». Каждый из этих «титулов» (или похожие на них) выбирает — зачастую не подозревая об этом — сам эксперт, и выбирает на всю жизнь. С такой точкой зрения можно не соглашаться, можно ее не принимать, но…

Но в работе судебно-медицинского эксперта имеется и еще один аспект, который нельзя не учитывать и который не применим к специалистам нашего профиля — врачам, судебно-медицинским экспертам. Этот принцип медицины, пришедший к нам из далекого прошлого, называется: «Не навреди!» Имеется в виду — врач, будь осмотрителен! Не принеси вреда здоровью больного своими действиями или бездействием. Для практического врача это путь к общению, а вот эксперту этот путь закрыт. Ему нет необходимости активно общаться с родственниками, а больные к эксперту и так не идут, а это еще один камешек в фундаменте, на котором покоится наша экспертная деятельность в целом и одиночество — каждого из нас. Вот теперь давайте и проследим, как проходит жизнь человека, избравшего для себя эту работу — судебно-медицинскую экспертизу.