Ричард Бротиган - Несчастливая женщина

Я подозреваю, книга эта станет незаконченным лабиринтом полузаданных вопросов, прицепленных к частичным ответам.

А что же несчастливая женщина, которая повесилась? Где я ее бросил? Неужели она превратилась в забытый орнамент, застывший в вечности? Какое у нее было детство? Рассказал ли я, почему она повесилась? А я вообще знаю почему? Откручивая теперь к старту, я припоминаю, что начал с одинокой женской туфли, лежавшей на перекрестке в Гонолулу. И что?..

Мы с дочерью когда-нибудь помиримся?

Кажется, я что-то написал о плюшках.

Предполагалось, что это смешно?

А как же любовницы, которых я упоминал?

Где они теперь?

Почему я тут один.

Моя подруга умирает от рака, вот сейчас я пишу, а чешуеобразные клетки все растут у нее внутри, не останавливаются, пока я не заговорю о ней в прошедшем времени.

А студентка, желающая писать? Останься дома, говорю я, зная, что эта книга была мне домом, я в нее заходил нечасто, и все же она мой дом с самого сорок седьмого дня рождения, и моя идиотская сломанная нога, и кажется, я что-то писал в этой книге про кур, про Аляску, Канаду, Чикаго, про все эти потрепанные махинации, составляющие разум человека и его опыт.

Мне не дают покоя, преследуют меня все те вещи, что я не вписал, что требовали минимум столько же времени: кто защитит их права, ведь каждым касанием авторучки я пожираю их пространство — быть может, ценное лишь для меня, и все же ценное.

Зачем я тратил время, описывая так и не случившиеся грозы, — я же мог понимающе, сочувственно изучить женщину, которая повесилась?

Как же все то, чего тут нет, и как мало я сделал для того, что тут есть.

Столько обрывочных фрагментов, плоских шуточек, дешевых фокусов, бездетных деталей.

Зачем я безудержно тратил эти 160 страниц блокнота, стоившего мне 2 доллара 50 центов, купленного на день рождения в японском книжном? Видите — я опять за свое. Может, я безнадежен, пора смириться с судьбой. У меня так мало осталось места, а я пишу, сколько стоил треклятый блокнот.

Поверить не могу.

Просто не могу поверить.

Пожалуй, прервусь — посмотрим, смогу ли я поверить.

Встану сейчас, поброжу по монтанской округе. Накатывает ужасная печаль. Я скоро вернусь, и с книгой будет покончено.

Вернулся.

Ах да, я прогулялся к соседям, их нет дома, я возвратился через ручей, снег и т. д. Кстати, о снеге — разумеется, мы сплошь о снеге и говорили, — я только что высыпал поднос с ледяными кубиками в морозилку, в контейнер для льда, и опять залил поднос водой — она, кстати, из ручья. Там я воду и беру. Снег, что недавно лежал в горах, теперь живет У меня в морозилке, он перезаморозится в новые хлопья, они так симпатичны в стакане виски.

Я вот перехожу на последнюю (160-ю) страницу этой книги. Тут на странице 28 строк, а я пишу через строку, можно потом что-нибудь добавить, если захочется. Получается 14 строк на страницу умножить на 160.

Да, именно так.

Не могу сдержать улыбку. Согласитесь, это довольно смешно. На странице осталось десять строк, и я решил последнюю не занимать. Я ее оставлю для жизни другого человека. Надеюсь, он ею воспользуется лучше меня.

Но я старался.

Спасибо японской компании «Джей-эм-пи-си» за издание этого блокнота и книжному магазину « Кинокуния » в Сан-Франциско за его импортирование. Я также благодарю японскую компанию «Пилот-Пен» за производство двух авторучек «Пилот БП-С», которые были моими спутниками в этом календаре, что сейчас закрывается, будто дверь.

Пер. И. Анненского. — Здесь и далее примечания переводчика.

Пластиковые контейнеры для хранения пищевых продуктов.

Серия кинокомедий 1940-1950-х гг. с Ханцем Холлом и Лео Горси в главных ролях.

Генри Джеймс (1843–1916) — американский писатель, чей стиль отличается сухостью и точностью передачи психологических нюансов.

Речь идет о миссис Патрик Кэмпбелл (урожденной Беатрис Стелле Тэннер, 1865–1940), известной британской театральной, а впоследствии и киноактрисе. Приведенное высказывание касалось гомосексуалистов.

Ширли Темпл (Ширли Темпл Блэк, р. 1928) — американская актриса, впоследствии политический деятель. Снималась в кино с трех лет и в детстве была любимицей публики. В 1949 г. оставила кинокарьеру, в 1970-х активно работала в Республиканской партии.