Наталья Гвелесиани - Уходящие тихо

— Постой, милый. Видишь, тетя Ксена замуж выходит. Ей надобно подкрепление. У тебя ведь хорошая энергетика? Дай мне за тебя подержаться.

Потом мы включаемся в игру, но появляется Таня с телефоном на длинном шнуре и так, блин, обламывает:

— Ксена, откладывать больше некуда. Ты обещала. Бери трубку и сообщай родителям. Можешь уйти в спальню, чтобы никто не мешал. А я пока попою им.

— Нет, останься.

Ну, нет мне покоя, Господи! Приходят и заставляют делать лишнее. Пусть будут свидетелями — я этого не хотела… Хотя, если честно, хочется в такой день услышать мамин голос.

— Але!.. Мама, ты?

— Ксена?… Ксена!.. — обрадовалась, чую всем своим собачьим сердцем. Даже трубку отвела и крикнула что есть мочи в комнату: — Боря, — Ксена!

— Мама, я скотина!

— Где ты сейчас? Назови адрес, отец тебя заберет.

— Погоди, мама, это, знаешь ли, немного поздновато. Понимаешь, мама, я замуж выхожу — прямо сейчас, чтоб я с места не сошла. Слышишь всякие звуки — это жених со своими старыми подругами и друзьями отмечают, если можно так сказать.

— …

— Что ты молчишь, мама? Ты что, плачешь, что ли? Ты что, совсем офонарела у меня? А-ну, прекрати сейчас же! Ты не поверишь, мам, он настоящий мужик. Здесь и Танька, и Виктор, и новые мои подруги.

— Он что — пьяница? Ксена, тебе там все эти дни подливают, да?

— Да ты что, ребенок что ли? Никто мне здесь насильно в рот не вливает, а все по уважительной причине и обоюдному согласию.

— Ладно, об этом мы потом поговорим. Передай этим добрым людям наше "спасибо" за гостеприимство, и папа за тобой заедет.

— Я что — чемодан? Выхожу замуж и — точка! А разговаривать будем после ЗАГСа.

— Да кто ж тебя, такую!.. Ах!.. Дурочка ты, дурочка. Ты знаешь, что отца на днях машина ударила?

— Папу? Что с ним?

— Он объездил все морги, все больницы, побывал у всех твоих ближних и дальних знакомых и в последние дни уже просто ходил до ночи по улицам, потому что… Невозможно просто так ждать…

— Ну, мам! Какая ты у меня все-таки многослезная.

— И его ударила машина. Несильно, осталось только синее пятно на ступне, будто кто на ногу наступил. Водитель его обругал, что не видит, куда идет. А он и не видел…

— А где он сейчас?

— А еще через день его в милицию забирали. Увидели такого потерянного и спросили документы. А он же паспорт с собой не носит. Пока выясняли, сидел в участке с двумя наркоманами. Они обязали его принести две пачки чая, если отделается.

— Принес?

— Четыре пачки.

— Ну молодец у меня папа, нормально!

— Ксена, папа у телефона!..

Какие-то бур-бур-бур в трубке. Потом трескучая тишина. И вдруг теплым душем сдержанный голос, в котором отчаянно прячется радость почти мальчишечья:

— Привет, Ксюша! Что это ты так загулялась? Проблемы какие-нибудь?

Ясно же по голосу — бить не будет! Это же папка мой, с которым мы иногда даже дружим и секретничаем от мамы, с которым мы вместе тайком от всех подавали мои документы в авиационный институт на начальницу всех стюардесс, прошли два экзамена, но мама узнала — маму вы…ла. Я же всем девчонкам в школе фотки его показывала и говорила, что у меня будет такой муж.

— Танька, то папа мой, он меня простил, простил!.. Да, папа! Здравствуй! Ты понимаешь, я выпила тогда и не смогла вернуться домой. Я долго продавщицу просила: отведите домой, пожалуйста! Ты спроси у нее, если мне не веришь.

— Уже спросил. Так. А дальше что было?

— А дальше… Ты же сам знаешь… Водка проклятая — крест мой и исчадие — водила меня за нос.

— И привела к жениху с красным носом, да, моя хорошая?

Голос у папы как калейдоскоп. Чуть что и — другой. И теперь в нем словно язык высунулся. Подменили моего папу на презрительно-ироничного:

— Ну что молчишь? Аргументов не припасла?

— Да просто… не прав ты как-то.

— А ты права по отношению к больной матери, которая не спит столько ночей? В общем, так. Будем считать, что это — твоя последняя подлость. Я приеду за тобой и начинай в конце концов человеческую жизнь. Хватит уже! Где вы там заседаете?

— Папа, я теперь в другом доме живу — у себя. Мы с Мишей придем к вам с мамой, но не сейчас.

— Да я твоему Мише уши оборву! Почему они там все смеются над тобой?

— Они не надо мной, они жизни радуются.

— Скучненько как-то радуются. Даже отсюда понятно. Ты знаешь, как называют такую победу? — Пирровой. Это Пиррова победа. Через два "р". Посмотри по словарю вместе с Мишей.

— Поняла. Ведь я косноязычная. Как ты всегда говорил.