Анна Матвеева - Есть!

– Как мне выйти отсюда? – спросила Ира на прощание, и БГ ответил ей, как сказочной Алисе:

– Все зависит от того, куда ты хочешь попасть.

Конечно же, она говорила не о дороге домой. И сюжет этот – при желании – мог, наверное, развернуться в другую сторону, но для Ирины даже сегодняшнего события хватило с лихвой на всю жизнь. Она ни за что не стала бы делиться услышанным – их разговор должен остаться ее тайной.

Дома, на кухне, пропахшей настоявшейся, теперь по-настоящему вкусной едой, Ирина стерла запись бесценного интервью – и крепко уснула, зная, что не забудет ни слова. Проснулась она другим человеком, готовым и к тяжелому разговору, и к новому будущему.

Сергей отпустил ее легко. Восточная девочка забрала с собой лишь маленький кусочек души. Сына она временно оставляла в Питере.

Вначале Ирина уехала в Израиль. Пробыла там ровно столько, чтобы понять, что эта страна и этот образ жизни никогда не подойдут ей – как не подходят ей одежда и мечта с чужого плеча.

Вернувшись через год, Ирина забрала мальчика, развелась и навсегда пропала из жизни Сергея.

В новом своем мире, в другом городе, на канале «Есть!», Ирина заработала воинственное прозвище Ирак и очень быстро стала незаменимым для телекомпании человеком. Она обзавелась глубокой морщиной на лбу и не менее глубоким убеждением в том, что воровство не приносит счастья даже самым везучим и самым прекрасным людям. Отныне она не прощала этой привычки никому. И особенно ближним своим.

посвященная гипнозу, психоанализу и могущественному доктору с детским именем

Психотерапевт Денис Григорьевич Мертвецов ни секунды в жизни не сомневался в том, что его ненавидят коллеги. В лицо, впрочем, неприязнь демонстрировали разве только самые отчаянные, обиженные судьбой и пациентами – прочие сладко щерились, но сжимали камень в кармане, о да. Побелевшие костяшки, зубовный хруст, бессонные ночи. Денису Мертвецову досталось такое количество бесплатной антирекламы, о которой втайне грезит любая телезвезда, – поначалу коллеги по психоанализу ненавидели Дениса Григорьевича так рьяно, что запугивали им своих пациентов, как бабайкой и террористом в одном лице. Клиенты вели себя предсказуемо, по-человечески – шли проверять информацию на себе и, единожды попав на прием, навсегда оставались верными поклонниками удивительного доктора Мертвецова. И это при том, что Денис Григорьевич всегда был категорически против долговременных психотерапевтических отношений: ему неинтересно было доить несчастного человека, ему было интересно – помочь. Решить проблему, которая согнула плечи пациента и отправила за срочной психотерапевтической помощью. И, разрешите похвастаться, прежде не было еще проблем, c какими Денис Григорьевич не смог бы разобраться. Одни требовали больше времени, другие – меньше, но ни одна не ставила Мертвецова в тупик. Пока на горизонте не воссияла золотом волос пациентка Ека П., наш доктор не ведал поражений.

Специалист по лечению зависимостей – такое скромное самоназвание было у доктора Мертвецова.

Он с детства терпеть не мог три вещи – свое имя, рассказы Драгунского и зависимости, которыми обрастают слабые люди. Имя ему не нравилось решительно, хотя мама и всплескивала руками над портретом курносого гусара, все равно «Денис» для Мертвецова звучал как зеленые сопли пополам с манной кашей. То ли дело нормальные мужские имена – Сергей! Андрюха! Саня! А теперь скажите «Дениииис» и увидите мерзкую тонкую линию, выцарапанную на стекле гвоздем… Мертвецов с детских лет приучился прикрываться при знакомстве своей одиозной фамилией, а имя прятал, как шрам или срам. Только если совсем уж не удавалось отболтаться, ронял, как монету в траву, суровый первый слог. «Дэн» – куда ни шло.

Книжка Драгунского попала в черный список Мертвецова тоже из-за имени – благодаря этим рассказам нечуткие люди начинали звать будущего врача даже не Денисом, а Дениской! Мертвецов скрипел зубами не хуже нынешних коллег, осознавших очередной успех специалиста по зависимостям, но в отличие от них прекрасно понимал уже в детские свои годы, что книжка Драгунского со временем выпадет из контекста вместе с плоскими пластмассовыми солдатиками и гонками на ржавых велосипедах.

– Какой у вас мальчик… – в этом месте мамины знакомые замолкали, мучительно отыскивая в обедневшем с возрастом лексиконе подходящее определение, – необычный!

Читать дальше