Андрей Курков - Бикфордов мир

– Так точно, – бодро ответил парень и подумал, что давно уже они не разговаривали по-военному.

«Сковородки» слышно не было.

– Ничего, – сам себя успокоил Кортецкий, – заговорит, еще как заговорит.

Они подтащили плот к воде и спихнули его с берега. Плот был довольно большой, метра два в длину и в ширину. Два слоя сосновых стволов были соединены друг с другом поперечинами.

Андрей перенес все содержимое разломанной тачки на плот и сам ступил на его зыбкую поверхность. «Капитан» тоже зашел на плот, неуверенно ступая своей деревянной ногой. Андрей подождал, пока Кортецкий усядется, устроится поудобнее. Потом, упершись ногой в берег, оттолкнулся, и поплыл их плот вниз по течению.

На толстую ветку кедра, рядом со «сковородкой», опустилась длинноносая лесная птица. Опустилась и с любопытством посмотрела вниз, на реку, по которой уплывал странный деревянный квадрат, а на квадрате сидели какие-то живые существа.

Вдруг из черного круглого предмета, висевшего на дереве, донеслось шипение.

«Прослушайте сигналы точного времени, – заговорил прорвавшийся сквозь шипение голос, – и сверьте ваши календари: в Москве, Ленинграде, Киеве – 1960 год, зима. В Перми, Норильске, Магнитогорске – 1956 год, зима. В Усть-Илиме, Воркуте, Анадыре – 1951 год, зима. Прослушайте сообщение для Усть-Илима, Воркуты, Анадыря. Новости культуры. Роль Гамлета в готовящейся сейчас новой постановке Чувашского академического театра поручена молодому актеру Нестору Виноградову. Виноградов в прошлом – свинопас. Горячее влечение к искусству привело его десять лет назад из села Тиуши в театр. Он был принят в театральную студию Чувашского драматического театра и очень скоро выдвинулся в роли Максима в национальной чувашской пьесе «Ылханне иах». Он учился потом в Москве в Театральном институте на драматическом отделении по классу Сушкевича. Возвратившись на сцену Чувашского академического театра, Виноградов создал ряд ярких образов: Айдара из одноименной пьесы Оспова, Кости-капитана из «Аристократов». В нынешнем сезоне Виноградов выступает также в роли Платона Кречета.

Прослушайте специальное сообщение для всех территорий Советского Союза: скоро состоится первый тираж выигрышей Государственного двухпроцентного займа 1948 года. Будет разыграно 918 тысяч выигрышей на сумму 447 миллионов рублей. Тираж состоится в Москве, в Колонном зале Дома союзов».

– Смотри! Что это?! – выкрикнул инвалид, показывая рукой на здоровенную рыбу, которая, лежа на боку, отчаянно била хвостом по воде, пытаясь плыть против течения, но так как силы были неравные, она просто стояла на месте.

– Рыба, – удивленно выдохнул Андрей. – Больная, наверно…

Инвалид непонимающе мотнул головой, мол, «вот это да!»

Течение быстро отнесло их дальше, и рыба осталась где-то позади, уже за излучиной.

Солнце кроваво-красным пузырем нависло над землею, и видно было, что оно бессильно сделать что-либо для жизни внизу.

Андрей с интересом смотрел на бегущие по обеим сторонам берега и на сопки, в сторону которых они плыли.

– Мокро все-таки! – скривив губы, сказал Кортецкий. – А знаешь, чего мы не сделали?!

– Чего?

– Ни шеста, ни весла у нас нет, – спокойно, словно и не очень сожалея об этом, произнес инвалид. – Будем плыть, пока в берег не уткнемся.

Вода плескалась, запрыгивала на плот, обливала сапоги.

Андрей бережно держал на коленях последнюю «сковородку», и казалось ему, что она согревает его, казалось, что от нее, как от слабого потухающего солнца, идет последнее прощальное тепло.

– Гляди! – снова вскрикнул капитан.

Андрей повернул голову и увидел, на что хотел обратить его внимание инвалид: мимо них вниз по течению так же на боку неподвижно проплыла та же самая здоровенная рыба.

– Сдохла! – недовольно произнес капитан. – Была б она человеком, я б ей сказал: «Дура! Плыви по течению, иначе каюк!»

Солнце еще больше потемнело и было теперь темно-красным. Оно набухало тяжелой каплей над недалеким горизонтом и вот-вот готово было «капнуть», чтобы враз потемнело и похолодало.

Лесная птица, напившись воды, перелетела на другой берег и в поисках еды забралась в высокую траву.

День готовился к встрече с ночью.

Лесополосы и просеки так часто сменяли друг друга, что у Харитонова возникла мысль об организованном строго по-военному покрытии земной поверхности. Начиная с неплодоносящих садов, все носило на себе следы деятельности военного человека, который как будто стоял над этой землей и, сурово глядя себе под ноги, отдавал краткие приказания младшим по званию и остальному населению: «Здесь вырубить! Здесь посадить! Здесь обнести забором!» Результаты были поразительны. Харитонов не мог представить себе, сколько людей нужно было собрать, чтобы они смогли прорубить эти бесконечные просеки и куда-то вывезти древесину. Хотя, когда он вспоминал о размерах своей Родины, ответ появлялся как бы сам по себе: в большой стране должно быть много жителей, готовых по приказу Родины на любые дела.