Петр Катериничев - Странник (Любовь и доблесть)

...Турбины самолета заунывно выли, Данилов сидел в кресле лайнера и ни о чем не думал. Жалеть в прошлом ему было уже нечего: все, что этого стоило, он уже отжалел. Впереди... Да и какая разница, что там впереди? Он закрыл глаза и попытался заснуть.

...Там ночи обольстительны и жарки,

Сияют берега и города,

Там не был и не будешь никогда,

Но там танцуют вещие весталки,

Там звон оков забыт, как звон клинков,

Там девушки доверчиво красивы

И теплые ласкаются приливы

В лагунах из плавучих облаков... [21]

– Жизнь – как туннель, – вывел Данилова из навязчивой дремоты скрипучий, кажущийся простуженным баритон. – Бредешь, кругом темно, и ждешь, ждешь...

Будет свет, будет отдых, будет зелень травы и прохладная синева лагуны, будет красивая девушка, жаркое солнце, и сам ты – еще здоров и молод... И ты бредешь в этом туннеле, вдыхая ядовитые испарения и смрад, блуждая взглядом по сомкнувшимся вокруг бетонным стенам, и видишь только грязные потеки на них. И хочешь убежать. А бежать-то, собственно, и некуда.

Крупный мужчина лет около шестидесяти в соседнем кресле был пьян и сосредоточен. Он подливал в свой стаканчик баснословно дорогой коньяк из плоской бутылочки; спросил Данилова:

– Не желаете? Олег кивнул:

– Почему нет?

– За знакомство! – Мужчина приподнял бокал. – Павел Бутурлин. – Испытующе посмотрел на Данилова, криво улыбнулся:

– Можно проще – Пал Палыч.

– Олег Данилов. Можно проще: Олег Владимирович. – Улыбнулся и мелкими глотками выпил коньяк. Ощутил изысканное послевкусие, сдержанно похвалил:

– Отменный.

– Да уж, французы что умеют, то делают исключительно. В Испанию по делам или на отдых?

– Да как получится.

Бутурлин лишь понимающе кивнул.

Летел Данилов первым классом; костюм его был не из дешевых, на запястье – «брегет» в платиновом корпусе: все с пожелания нового работодателя, которого Данилов в глаза не видел. Другими словами, это была спецодежда, и она должна была соответствовать той работе, на которую Данилова пригласили. Вернее, это была даже не одежда; новые времена рождают и новые понятия. Это был прикид.

Униформа, в которой человек может прикинуться тем, чем никогда не был. Хотя, как говорят американцы: «клиент платит – клиент прав». В отечественной транскрипции эта фраза циничнее, но точнее: «любой каприз за ваши деньги».

Впрочем, ничьих капризов Данилов выполнять не собирался: он подписал лишь предварительный контракт с условием принять окончательное решение на месте. И конечным пунктом его маршрута была вовсе не Испания, а Африка. «Маленькие дети, ни за что на свете не ходите, дети, в Африку гулять...» А гулять он там и не собирался. Хотя – как получится. Нелегко жить, не вспоминая о прошлом и не планируя будущего, потому что настоящее порой еще туманнее. Остается пользоваться моментом, угощаться дорог гим коньяком, кривить губы в дежурной улыбке, кивать и всем своим видом излучать нездешнее «скромное обаяние буржуазии».

– Нет, вы не из этих, – глянув на Данилова, внимательно заключил Бутурлин.

– Из каких?

– У моей дражайшей супруги есть племянник. Обаятельный, целенаправленный и примитивный, как все нынешние молодые люди, занимающиеся бизнесом. Они деятельны, подтянуты, внимательны, умны, но и ум их какой-то однообразный, что ли... Направленный только на то, чтобы достигнуть успеха. Как сказал классик, «легкость в мыслях необыкновенная»... Плавно перетекающая в упрощенность понятий при полном отсутствии мечты! Таким даже удача не нужна, в удаче есть что-то от Божьего промысла; эти же не желают ни мечтать, ни драться, ни рисковать: им нужна незыблемая надежность существования. С утра офис, потом – спорт, секс, сон. Живут куцо, серо, бесстрастно. Живут? – Лицо Бутурлина скривила брезгливая усмешка. – Даже загулы их отдают выпитыми загодя желудочными каплями. – Он вздохнул:

– Не понимаю. – Кинул скорый взгляд на Данилова, произнес:

– А у вас, похоже, другая беда.

– Разве?

– Вам некуда возвращаться. Поэтому и ехать, собственно, некуда. Хотя вы и стремитесь. И не спорьте: у меня глаз наметанный.

– Вы еще добавьте: от себя не убежишь.

– Все бегут от себя, кому-то даже удается. А многие успешны в этом побеге.

Я имею в виду материальный эквивалент. – Бутурлин скривился в гримаске, весьма отдаленно напоминающей улыбку. – И я – из их числа. Помните Маркеса и его «Сто лет...»? Книга который год мировой бестселлер, а знаете, что в ней самое удачное? Название. Каждому приятно убедиться, что он не одинок в своем одиночестве!