Джоанна Кингслей - Лица

Он встал перед ней на колени, осторожно и нежно раздел.

— Дэнни… — Жени пыталась протестовать, но, откинув голову, позволила ему себя ласкать.

Неделю за неделей Жени пыталась это прекратить, но каждый раз тщетно, и Дэнни снова и снова уговаривал ее заняться любовью. Потом на несколько дней она оставила сопротивление, стараясь убедить себя, что все уляжется, когда выйдет фильм, начнут поступать деньги и напряжение между ними спадет.

Она оплачивала аренду, ссужала Дэнни деньгами, хотя ее собственные сбережения окончательно подошли к концу. Она попросила в банке заем, предложив, в качестве гарантии, счет в Нью-Йорке, открытый когда-то для нее Пелом и, насколько ей было известно, существующий до сих пор. Жени не собиралась трогать эти деньги, считая их деньгами Пела, но они позволяли рассчитывать на ссуду в это острое для них время. Вскоре заем будет возвращен из того, что поступит за «Космическую любовь».

Жени старалась не волноваться по поводу денег или из-за того, что ее отношения с Дэнни совсем не развивались. Сладость и свобода, приносимые его любовью, были слишком дороги. Она не могла выйти за Дэнни замуж, пока в их жизни не произойдут серьезные перемены, но не могла и представить себе, что останется без него.

«Никаких решений до того дня, пока фильм не выйдет на экраны», — пообещала себе Жени. Она не будет обращать внимания на блеск и перезвон злата, а будет довольствоваться наслаждением от работы и еще большим в ночном обнаженном Эдеме.

В феврале спонсоры решили, что задержка с выпуском фильма на экраны лишь принесет ему пользу. В марте в прокат поступил фильм о космонавтах, рассчитанный на обычную публику. Он должен был подогреть к теме интерес и подготовить зрителей к восприятию картины Дэнни. Ему обещали, что она выйдет до конца апреля.

Новая отсрочка заметно угнетала Дэнни. Его оскорбляло, что его картину опередил фильм о космонавтах — типичная голливудская поделка, в которой компания шалопаев резвится в пространстве.

Узнав об этом, Дэнни выпил бутылку вина и с каждым часом его раздражение все нарастало. На следующий день он проспал до полудня, наскоро позавтракал и, будто впав в летаргию, даже не начал готовить обед к приходу Жени.

Она поставила на плиту воду под спагетти и спросила его, когда он собирается приняться за поиски работы.

Вода закипела, и Жени выключила плиту. И тут Дэнни выплеснул на нее весь свой гнев, а потом окончательно впал в депрессию. Он не может так жить, заявил он. Тогда Жени поинтересовалась, каким образом они заплатят за аренду? Я уезжаю в Лос-Анджелес, сообщил он. Друзья мне помогут.

Вернувшись следующим вечером домой и увидев, что «Ягуар» исчез, Жени испытала легкое облегчение. Но оказавшись в постели одна, поняла, что многое потеряла. Ночью Жени часто просыпалась, пытаясь дотронуться рукой до Дэнни.

В три утра зазвонил телефон. Голос Дэнни звучал с искажениями. У него радостная весть, сообщил он — машина вдребезги разбита, починить нельзя.

Жени с беспокойством спросила о нем.

— Ничего. Лучше не придумаешь. Я лечу.

В отдалении Жени услышала гомон голосов и смех. Должно быть, он на вечеринке, решила Жени. Но как же он попал в город? И в это время совсем близко от трубки ясно прозвучал женский голос:

— Дэнни, малыш, иди сюда. Я совсем замерзла.

Жени тут же повесила трубку.

Дэнни больше не перезвонил. Не позвонил он и на следующий день и через день. На третий — после полуночи приехал сам.

— Привет, леди доктор, — промычал он, заваливаясь с ней рядом на кровать в одежде.

Жени оттолкнула его:

— Ты пьян. Поговорим утром.

Он схватил ее за грудь и больно стиснул.

— А что, знаменитый хирург, не голодала без своей кухарки?

— Прекрати.

Он снова сжал ее. Плечо уперлось в желудок.

— Ну так как, не голодала? — настаивал он издевательским тоном. — А вот повар в свой отпуск нашел кое-кого, чтобы готовили ему. Что ты на это скажешь?

— Что тебе лучше уйти.

— Уйти? Но разве здесь не наше маленькое любовное гнездышко, где после тяжелого трудового дня домашний муж спешит тебя встретить с тапочками?

Жени приподнялась и толкнула его с такой силой, что Дэнни слетел с кровати.

— Убирайся!

Он медленно поднялся. Казалось, падение отрезвило его и он заговорил трезвым голосом:

— Я свинья, Жени. Сам себя презираю. Совсем пропитался спиртным, — и он провел пальцами по волосам. — Пойду приму холодный душ и выпью кофе. Больше этого не случится.