Нина Воронель - Ведьма и парашютист

- Инге, открой! - крикнул Ури, наклоняясь над плитой. - Открой! Что ты там делаешь?

Но Инге опять не ответила, хотя на это раз не слышать его не могла.

Ури стал на колени, пытаясь заглянуть вниз, но отверстия были слишком маленькие, как сито. Снизу на Ури пахнуло теплым запахом дыма.

- Там что, есть печь? - спросил Ури.

"камин вентиляция" отстучал в ответ Отто и, показывая на большой амбарный замок, скрепляющий створки плиты, добавил "идем ключ". Можно было подумать, что в час тревоги он решил прненбречь всеми нормами грамматики.

- Какой ключ? Где он? - спросил было Ури, но старик уже катился обратно, отбивая по дороге свой тревожный призыв: "скорей скорей скорей!". Делать было нечего и Ури опять побежал за ним.

У себя в комнате старик подъехал к старинному секретеру орехового дерева и начал тыкать лапой в один из нижних ящиков. Ури открыл ящик, где среди разного домашнего хлама он нашел бронзовое кольцо с набором ключей - вполне современных, не таких древних, как "чертова дюжина красавцев". Он бросил ключи в жадно протянуую лапу Отто, однако прежде, чем закрыть ящик, успел заметить там знакомый желтый лист с фотографиями террористов, засунутый на самое дно, под разрозненные портретные рамки, подсвечники и табакерки. Зарегистрировав этот лист на задворках своей памяти Ури нетерпеливо обернулся к Отто, который зачем-то протягивал ему связку обратно.

- Ну, что еще? - взяв у старика ключи, резко спросил Ури, раздраженный бессмысленной тратой времени.

"указывай на ключи я покажу нужный" - отстучал Отто.

"Вот черт, ведь он, несчастный, даже ключ из связки вытащить не может!" - устыдился своей резкости Ури.

Третий по порядку ключ, выбраный Ури, был признан подходящим и снят с кольца. Зажав его в кулаке Ури снова вернулся к вентиляционной плите, стал на колени и со второй попытки отпер замок. Неотступный Отто, пристроившись в кресле за спиной Ури, дал ему знак приподнять плиту, которую вряд ли можно было назвать легкой. Однако Ури, напрягшись, отодрал одну массивную створку от другой и заглянул внутрь. Под ним была большая, погруженная в сумрак комната, в дальнем углу которой горел неяркий керосиновый фонарь, способный выхватить из тьмы только небольшой ломтик из обширного пространства, густо заполненного висящими в мешках цветочными горшками. В помощь фонарю в дальней торцовой стене зала вспыхивали, гасли и вспыхивали снова длинные языки зыбкого пламени, склонные окончательно погаснуть после каждой новой вспышки. В свете очередной вспышки Ури успел разглядеть на ярко озарившемся на миг фоне каменной кладки коленно-преклоненную фигуру Инге - она пыталась разжечь огонь в камине. Поза ее поразила Ури классически скульптурным выражением полной отрешенности от окружающего ее мира.

- Инге! - окликнул ее Ури. - Сейчас же открой дверь или я спрыгну вниз!

Она вздрогнула при звуке его голоса, повернулась к нему лицом и крикнула очень тихо - оказывается за пределами отчаяния человек может кричать очень-очень тихо.

- Уходи отсюда, Ури! Уходи!

Вдруг она взмахнула руками, нелепо, как птица сломанными крыльями, и крикнула опять, на этот раз громко, - похоже, она уже переступила даже ту границу, когда была способна на тихий крик:

- Папа! Ты с ума сошел! Ты сейчас упадешь!

Ури оглянулся: старик, похоже, вконец обезумел - он подъехал вплотную к прорехе между створками, и, криво перевалившись через подлокотник кресла, заглядывал вниз из-за плеча Ури.

- Сейчас же забери его отсюда, Ури! - еще громче закричала Инге.

Отто нечленораздельно заколотил в рельс. Из потока его невразумительного стука ясно было только одно, - что он не покинет поле боя добровольно. Преодолевая невольное отвращение Ури положил руку на птичье плечико старика, силой удерживая его лихорадочно рвущуюся прочь руку:

- Отто согласится вернуться в свою комнату, - сказал он и слегка стиснул хрупкие кости. - Правда, Отто?

Протез повис в воздухе над рельсом, чуть покачиваясь с угрозой ударить, но не ударяя. Ури прижал плечо чуть-чуть сильней:

- Он вернется к себе, если ты отопрешь мне дверь. Правда, Отто?

Плечо дрогнуло под ладонью Ури и съежилось еще больше в знак согласия:

"правда вернусь" - отстучала лапа.

- Нет, нет, оставьте меня! Уходите оба! - упрямо повторила Инге.

В ответ Отто придвинулся еще ближе к щели между плитами, а Ури сказал:

- Если ты немедленно не откроешь дверь, я прыгну вниз.

"и я тоже" - нагло отстучал Отто.

Инге поднялась с колен: