Эрик Сигал - Однокурсники

Кто знает, может, она остановит свой выбор на Кембридже, и ничего страшного, что отец ее участвует в деятельности университета, а несколько поколений невидимых предков будут взирать на нее сверху. Моя Лиззи храбрая девочка, и я очень ею горжусь.

Приятно сознавать, что мы пойдем с ней рука об руку.

Циники могут сказать, мол, поминальная служба в день встречи выпускников для того и проводится, чтобы лишний раз напомнить гарвардцам: хотя все они и смертные, зато сам университет будет жить вечно.

Во всяком случае, остальные мероприятия недели были посвящены убедительной демонстрации всего того, что Гарвард для них сделал. И благодаря щедрой финансовой поддержке своих выпускников еще многое сделает для будущих студентов.

Во-первых, ректор университета Дерек Бок и декан факультета Теодор Ламброс, выпуск 1958 года, провели симпозиум на тему «Будущее Гарварда». Лейтмотивом их выступлений была мысль о том, что, пока большинство американских университетов только готовятся к наступлению двадцать первого века, Гарвард, с присущей ему широтой видения, уже устремлен в век двадцать второй.

В самом деле, в одном из своих многочисленных остроумных ответов на вопросы аудитории декан Ламброс заметил, что Гарвард не пойдет на то, чтобы «отдать все во власть компьютеров».

Выступления на симпозиуме произвели надлежащее впечатление на выпускников. Все они — особенно те из них, у кого дети были в том возрасте, когда надо выбирать университет, — слушали ораторов с огромным почтением.

6 июня 1983 года

Теда Ламброса просто не узнать. Из него преппи получился еще похлеще, чем из меня. Мама дорогая, а сколько в нем апломба, когда он говорит. Впрочем, у него есть все основания быть уверенным в себе. В конце концов, он ведь и в самом деле добился всего, чего хотел.

Его новая жена, Эбби, потрясающая чувиха. Я это точно знаю, поскольку мы с ней дальние родственники. Вообще-то она работала вместе со мной в кампании по сбору денег для Гарвардского фонда, когда Тед с ней познакомился.

Поскольку ей было, мягко выражаясь, около сорока, вся наша родня уже почти потеряла надежду на то, что Эбби когда-нибудь удастся устроить свою судьбу. Но Ламброс буквально вдохнул в нее новую жизнь. Теперь они живут в большом особняке на Брэттл-стрит.

И я думаю, им будет очень хорошо друг с другом. Хотя бы потому, что Эбби отличная хозяйка. И все уважаемые в Бостоне люди бывают у них в гостях.

Весьма надежные источники проинформировали меня, что Тед недавно отказался от предложения занять место ректора Принстонского университета. Это дает мне право предположить, что Ламброс в конечном счете вполне может перебраться в наш собственный ректорский особняк, о чем Гарвард, скорее всего, ему недвусмысленно намекнул. Мысль об этом возбуждает меня, наверное, не меньше, чем самого Теда.

А еще забавно наблюдать, как некоторые из наших парней заискивают перед этим человеком, которого они едва замечали, пока учились на одном курсе.

И я должен заявить об этом хотя бы самому себе, и мои дневники это подтвердят.

Я всегда знал, что Ламброс — победитель.

Амфитеатр, где проходила лекция Джорджа Келлера о внешней политике, не смог вместить всех желающих.

Менее чем за сорок пять минут он в сжатом виде представил анализ всех проблем в области международных отношений. Таких, как отказ от применения ядерного оружия в мире или вопрос о том, кого Белый дом поддерживает в Центральной Америке и почему. Он рассказал о сложных и загадочных хитросплетениях в поведении ближневосточных правителей, а также вкратце охарактеризовал новых кремлевских лидеров.

Мастерскими, точными мазками он нарисовал картину всей мировой политики.

Когда слушателям дали возможность задавать вопросы, один из выпускников поинтересовался у Джорджа, что он думает по поводу новой книги Тома Лейтона «Князь Тьмы», где говорится о вероломстве Генри Киссинджера, которое проявилось в таких делах, как вторжение в Камбоджу, амнистия Никсона и даже прослушивание разговоров собственных сотрудников.

Джордж был явно возмущен, услышав подобные нападки в адрес человека, которому он лично был многим обязан. И он встал на защиту своего давнего наставника, произнеся яркую и вдохновенную речь.

И когда весь выпуск начал было аплодировать, кто-то из заднего ряда выкрикнул:

— А как насчет войны во Вьетнаме, доктор Келлер?