Ахто Леви - Мор. (Роман о воровской жизни, резне и Воровском законе)

Васе совершенно «случайно» удается иногда подслушать какие-нибудь захватывающие истории о чьих-то приключениях его новых друзей. В этих историях видные, чаще всего руководящие фраера, выступают идиотами, невероятно смешными и подленькими, нечистыми на руку, лицемерами, трусливыми, в то время когда сами рассказчики производят впечатление вполне искренних, даже беспристрастно относящимся к этим фраерам.

Раз случайно, два случайно… Постепенно в нем образовалась уверенность, что ему, тоже случайно, чрезвычайно повезло оказаться в обществе остроумных, свободомыслящих людей, не то заговорщиков, не то членов тайного общества, не считающихся особенно с лживыми законами. Если Скиталец, выросший в Марьиной Роще, знал с детства, что из себя представляли эти «заговорщики» – Вася вырос в хорошей семье.

Когда он иногда в чем-то сомневался или с чем-то не соглашался, – ведь его папа учил людей в райкоме, а мама в школе, – то любой мало-мальски сообразительный вор на трех пальцах растолковывал неофиту несоответствие в их словах о принципиальности с их делами, сравнивая доходы людей с партбилетами с доходами, таковых не имеющими. И где же принципиальность, где те истины, которые ему вдалбливают в школе, в комсомоле, когда у Васи дома папе привозят, а маме достают все то, чего нет у других… «Котик ты мой!»…

Попробуй теперь кто-то из образцовых родителей ему заикнуться: «Мы для вас строим беззаботное будущее»… Чтоб только вы ели, пили и наслаждались? Закостенелые вруны! Обманывают других и самих себя ради новых кастовых привилегий и… «Да здравствует товарищ Сталин!».

У Васи любовь. Его жизнь становилась интереснее, необычнее. Это и есть романтика, которую папа и мама не понимали. Он уже знал, что означает «атас», и появился небольшой личный доход. Новые друзья – не лицемеры, рисковые люди, «зарабатывают» недурно, главное, честно, если их сравнить с другими «официальными» ворами. Такое представление ему обеспечили те, кому он был нужен. Девочки тоже – не проститутки, хотя предпочтительны в этой среде гражданские браки; воры «живут» то с одной, то с другой. Предпочтительна свободная любовь, ведь все настоящее – свободно.

Объявились-образовались его постоянные идеологические «консультанты», опытные в житейских вопросах субъекты. Если что-то непонятно, объяснят без учебников. Их бескорыстные уроки базируются на конкретных примерах, взятых из жизни, и это больше, чем в учебнике, в котором формуляция – не жизнь. У воров действительность – факты, а факты – упрямая вещь, способная опровергнуть любую декларативную мораль. Воры к тому же признавали похожие с коммунистическими взаимоотношения: один за всех и наоборот. В то же время всякий вор являлся одновременно и частником, обложенным налогами, но он по крайней мере знал: им украденное – это его собственность. В таком случае и воровать интереснее. Гораздо хуже было бы, если бы всем украденным имела право распоряжаться община.

Обучение Васи проходило ненавязчиво, никакого принуждения. Его даже на дело не допускали: еще молод, возможно это дело и не для тебя, так что не увлекайся, тебя никто не хочет в это впутывать, закончишь школу, станешь кем-то..

Вася же пришел к тому, что не хочет стать кем-то таким, над кем обыкновенно издеваются его товарищи. Вася уже требовал: «Я же хочу», «Я уже не маленький», «Я же не дурак!». Так что из Васи Котеночка начинал получаться вор. У воров, чтобы их не путали со всякими грабителями и мокрушниками, – так ему разъяснили его наставники Гриша Дубина и Иван Дурак, – имеются, свои железные законы похлеще фраерских, и вор в законе (в данном случае вор и его закон представляют одно цельное явление, когда вор отождествляется с законом, а потому и следует эти две составные целые написать с большой буквы), то есть Вор в Законе есть вор идейный. Тоже целое из двух составных: вор и идея. Так что Идейный Вор это тот, кто живет, следуя идее воровского закона. Идейный вор в законе не очень сильно отличается от воров фраерского общества с соответствующими положениями, сующих деньги в свои карманы также посредством эксплуатации фраеров, единственно обирают они фраеров по-разному: воры с положениями делают это цинично и нагло. Похожесть их структур заключена в организации «котла» у тех и у других, который пополняется за счет членских взносов. Правда, «котлом» это называлось только у честных воров, или же общаком, – слово сие не нуждается в расшифровке.