Давид Шраер-Петров - История моей возлюбленной или Винтовая лестница

«Я извиняюсь! Я очень извиняюсь! На двери висит табличка: Профессор Федор Николаевич Князев. Дверь открыта. Или я ошиблась адресом?» — сказала молодая женщина еврейской наружности и окинула взглядом стол, пытаясь определить среди сидевших профессора Князева. Ирочка поднялась и пошла к ней навстречу: «Нет, вы не ошиблись, милая. Это, действительно, квартира профессора Князева. Правда, в настоящее время его здесь нет. Но это неважно. Я его дочь. Меня зовут Ирина. Ирина Федоровна Князева. Чем я могу вам помочь? Кто вы?» Незнакомка окинула наше застолье горящим возбужденным взглядом, который, как палочка дирижера или рука гипнотизера, повел за собой наши взгляды, и остановился на Васеньке Рубинштейне. «Как вас зовут?» — повторила Ирочка. «Римма, — ответила незнакомка. — Римма Исааковна Рубинштейн. Хотя, я, наверно, схожу с ума, что неудивительно в моей ситуации. Но вот он (незнакомка показала на Васеньку) подтвердит, что я вас не обманываю, потому что он — это мой почти что бывший муж — Василий Павлович Рубинштейн». Васенька сидел не шелохнувшись. Мягкая улыбка покинула его широкое хазарское лицо. «Пожалуйста, подтверди, Василий!» «Подтверждаю. Моя почти что бывшая, — кивнул Васенька совсем невесело. — Зачем ты сюда пришла, Римка?» «Ну, ясно, что не из-за тебя. Ты для меня не существуешь больше года! Мне нужен профессор Князев!» «Что же вы стоите, Римма? Садитесь, хотя бы сюда, — Ирочка показала на стул между собой и Роговым. — Отдохните, выпейте с нами. Что вам налить?» «Немного водки», — ответила Римма. «Налейте Римме водки!» — сказала Ирочка, и кто-то из гостей, кажется, Рогов, налил водку в подставленную Ирочкой стопку. «Ну и выпьем за знакомство, Римма. А потом расскажите, зачем вам понадобился мой отец — профессор Князев?» — спросила Ирочка. У нее была какая-то неповторимая врожденная способность успокаивать людей, находить слова, которые хотя бы на время снимают тревогу. Да и водка начала производить седативный эффект. «Все это совершенно невообразимо. Я искала профессора Князева, а встретилась с его дочерью. И Василий тут же оказался. Правда, это странно, Вася?» «Очень», — согласился Васенька и тоже выпил водки. «Все-таки скажите Римма, зачем вам понадобился мой отец?» — повторила Ирочка. «Я не знаю, с чего начать. Вы празднуете, а я со своим несчастьем. Я ведь не предполагала… Думала поговорить с профессором Князевым… Все произошло так внезапно. Я сама работаю в гомеопатической аптеке. Но, знаете, против рака гомеопатия бессильна. И вот возвращаюсь я из аптеки, покупаю в газетном киоске газету „Вечерний Ленинград“ и читаю коротенькую статью, в которой корреспондент газеты написал о том, что в Лесной академии организуется лаборатория по сбору березового гриба — чаги. И что получены первые наблюдения по лечению отваром этого гриба людей, больных раком». «Покажите мне газету!» — воскликнул Рогов.

Римма достала из кожаной сумки, которую она перебросила с плеча на спинку стула, газету и показала Рогову: «Вот здесь!» Московский экономист мгновенно пробежал статью и воскликнул: «Закрутилось! Я вам говорил, что закрутится! Ай да Федор Николаевич! Каков молодец! Не успели подписать соглашение — сразу в печать! Пусть народ знает своих героев!» Римма перебегала взглядом с Рогова на Ирочку, никак не решив, с кем быстрее и надежнее поговорить о своем деле. Выручила Ирочка. «Рассказывайте, милая, зачем вам все-таки мой отец?» «Дело в том, дело в том…», — Римма зарыдала, не в состоянии продолжить свой рассказ, в сущности, и не начатый. Ей принесли воды, дали салфетку, началось оживленное движение, которое так естественно и к месту в русском застолье (а это может быть скандал, примирение, драка, вызов «Скорой помощи» или наряда милиции, участковый с повесткой из Прокуратуры или Райвоенкомата, бог знает что!), когда выпито много, и беседа зашла в тупик. Подобные вставки, как это случилось с Риммой, очень хороши для поддержания духа застолья. Наконец, она вытерла слезы, напилась воды, даже подцепила вилкой ломтик индейки и начала рассказ: «Кто у меня есть? Об этом говорить не будем (Римма с презрением взглянула на Васю Рубинштейна). Итак, дочка Асенька и моя мама. К несчастью доктор-онколог сказал, что у мамы в правой почке рак, который оперировать поздно, потому что метастазы расползлись по всему организму. Поверьте, я была абсолютно парализована. Не знала, что делать, куда кинуться за помощью. И вот сегодня читаю в „Вечерке“ о березовом грибе, который может вылечить мою маму. Помогите мне, пожалуйста, встретиться с профессором Князевым!»