Александр Зиновьев - Желтый дом. Том 2

Или возьми такой пример, продолжаю я. Сравнительно с дореволюционным временем и с Западом мы живем почти беззаботно. И у нас в самом деле с людей снимается куча всяческих забот. Но как? Какой ценою? А так, что мы погружаемся буквально в трясину непреходящих забот иного рода. Ты знаешь, о чем я говорю: очереди, поиски продуктов, хлопоты о детях, о жилье и прочее. Наша беззаботность оборачивается сплошной заботой как постоянным состоянием нашей психики. Почему это происходит?

Вы — прирожденный диалектик, говорит МНС. Бросайте все и начинайте изучать нашу жизнь профессионально. Уверяю вас, у вас есть для этого все данные. И лет через десять вы добьетесь выдающихся успехов. Я тоже ломаю голову над этими проблемами, но чувствую, что мне это не по зубам. Вот послушайте, я изложу кратко схему возникновения положительных качеств людей, исходя из отрицательных. Я допускаю, что основу всего образуют качества, обеспечивающие самосохранение человека, то есть отрицательные. А что такое положительные качества? Это такие, когда человек воспринимает интересы других людей как собственные, то есть отрицательные качества, перенесенные на других. Как и почему этот перенос происходит? Объективно эгоистические интересы человека зависят от других людей. Делая нечто для других, человек делает для себя. Для себя невозможно без «для других». «Для других» имеет результатом «для себя». Затем происходит отрыв «для себя» от самого себя — возможность переноса. Затем «для других» становится самодовлеющим интересом для себя, — компенсирует отчужденное «для себя». Плюс другая линия поведения, а именно — опосредованное удовлетворение своих интересов, в котором «для других» становится шагом и средством. Короче говоря, я берусь в каждом конкретном случае благородства людей открыть его эгоистическую негативную основу. Но у меня не хватает силенок выяснить их закономерности, — тут нужен либо мощный оригинальный талант, которого я в себе не ощущаю, либо хорошо организованный научно-исследовательский институт, который у нас в принципе невозможен.

Так в чем же выход? — спрашиваю я. Выход для нас всегда один, говорит он, выпивка. С поллитровкой мы все проблемы решаем самым элементарным образом. Хорошая идея, сказал Кандидат. И главное, сказал Дон, очень свежая и оригинальная. Итак, подсчитаем наши возможности...

Хотя урожай в этом году довольно вшивый (необыкновенный, как писали газеты), приемные пункты овощей на станции скоро оказались перегруженными, железная дорога с вывозом овощей явно не справлялась, и, естественно, овощи стали сгружать где попало и как попало. Назревала картофельно-морковно-капустная катастрофа. И высокое начальство наконец-то дало указание обходиться местными средствами — создавать овощехранилища в самих колхозах и совхозах. Поскольку речь шла о временных трудностях, рекомендовались хранилища в виде ям. Это как раз было своевременно, так как дождь не прекращался, и вырыть яму глубже метра, чтобы она не заполнялась водой, было уже абсолютно невозможно. Тем более люди по опыту знали, что эти так называемые временные хранилища фактически — на века, то есть в них загрузят овощи, и те будут там гнить до полного исчезновения, предварительно заразив атмосферу ужасным зловонием. Потому хранилища делались чисто условно, лишь бы обозначить перед высшими властями готовность выполнить их мудрые предначертания. И казалось бы, куда дешевле просто прекратить уборку, бросить все в полях или разрешить людям убирать для личного пользования. Уверен, местные жители день и ночь стали бы работать, собрали бы все до последней картофелины. Если бы даже им разрешили убирать для себя, обязав потом сдать государству определенную часть (пусть половину), они все равно убрали бы и сохранили бы все. Но Боже упаси даже заикнуться об этом! Мы должны в грязи и под дождем мучиться в поле, чтобы превратить собираемое в ни на что не пригодную гниль. А если местные жители унесут к себе хотя бы картофелину, засудят. Вот какова реальная диалектика нашей жизни.

Наше хозяйство богатое и передовое, и потому ему разрешили построить капитальное овощехранилище — из кирпича, бетона, дерева, железа. Хотя на носу зима, хотя срок нашего пребывания здесь скоро кончится, а после нашего отъезда рабочих здесь днем с огнем не сыщещь стали завозить строительные материалы (хотя старые материалы, несколько лет назад заготовленные для свинофермы, пропадали и разворовывались) и организовывать строительную бригаду. Наш Комиссар сразу сообразил что к чему, и записал всю нашу группу (за исключением Лба) в стройбригаду. И уже на другое утро мы почувствовали свое привилегированное положение: выспались, в поле под дождь не пошли, не спеша ознакомились с местом новостройки и спрятались в клуб, где занялись курением и разговорчиками. Потом к нам заявился прораб с группой рабочих и предложил отметить начало дела.