Анна-Лена Лаурен - У них что-то с головой, у этих русских

Петру – или Пете, как зовут его друзья, – двадцать шесть лет, он историк по образованию, происходит из хорошей семьи и владеет успешным маркетинговым предприятием в Москве. Мы встречаемся не очень часто, потому что оба слишком заняты каждый своей работой. Но мы поддерживаем отношения с тех пор, как я брала у него интервью как у молодого российского предпринимателя. Петя — человек любознательный. Среди прочего он интересуется Финляндией и тем, как Финляндия построила стабильную демократию и развитую рыночную экономику, одновременно умудряясь сохранять хорошие отношения с Москвой.

«Вы классные, — любит говорить Петя. — Вы все делаете правильно. Эстонцам неплохо бы у вас поучиться». Мы сидим в любимом Петином ресторане «Антрекот» на Никитском бульваре, в центре Москвы. Здесь элегантная обстановка, клиенты состоятельные. Но не нувориши. Средний класс в России увеличивается постоянно, все больше людей приходит к благосостоянию благодаря нормальной работе.

Петя — один из них. Конечно, стартовые условия у него были лучше, чем у многих, но свое предприятие он создал совершенно самостоятельно. Петя почти двухметрового роста, он крупный, с бритой головой и косичкой на затылке. Петя ездит на «Харли Дэвидсоне» и одевается в мешковатые джинсы и футболку, что весьма необычно для Москвы, где очень важно выглядеть представительно. Но у Пети свой собственный имидж. Он тщательно продуман и потому тоже производит нужное впечатление.

Петя — один из тех людей, с которыми я люблю поговорить о российской политике. Образованный, либерал, умный, много путешествует. И в то же время очень русский. Гордится своей страной. И реалист. «Я хочу жить в нормальной стране. В стране, где предпринимателю не нужно часами простаивать в очереди в налоговую инспекцию, только чтобы заплатить налоги. Я знаю, как обстоят дела на Западе, и мне больше всего хочется, чтобы я мог жить в подобном обществе. Но sorry – здесь это не работает. Сейчас, во всяком случае».

По словам Пети, в России все еще нет благоприятной почвы для демократии: «Демократия предполагает компромиссы. А у нас в России нет культуры компромиссов. Зато есть право сильного».

Несмотря на это, Петя необычный российский избиратель: он искренне верит, что ходить на выборы – важно. Со времени своего совершеннолетия он не пропустил ни одних выборов. И собирается ходить и дальше: «Я считаю, что нужно участвовать в выборах, хотя у моих партий нет ни малейшего шанса быть избранными. Но я все равно голосую. Это вопрос принципа. Демократию нужно поддерживать, и когда она слаба – тоже».

В то же время сегодня Петя хочет, чтобы статус-кво сохранялся. Как гражданин страны он волен ездить куда угодно и думать что угодно, и этого пока достаточно. «На самом деле я думаю, что никаких изменений при новом президенте не произойдет. По-моему, пускай все остается, как сейчас. О’кей, у нас нет демократии, как на Западе. Но я могу говорить и думать что хочу, могу ездить куда хочу, могу зарабатывать деньги. Мне этого достаточно. Меньше всего мне хочется революций — они в России всегда заканчиваются одинаково».

Многие русские рассуждают, как Петя, то есть стабильность для них важнее демократии. За последние восемь лет жизнь стала хоть сколько-нибудь более предсказуемой, раньше россияне этим не были избалованы.

Демократия все еще кажется большинству ненужной роскошью. Люди заняты выживанием, повседневной жизнью, попытками улучшить ее. На свободу, которая была при Ельцине, многие наплевали: для чего она нужна, если в стране полный бардак?

Это одна из причин того, что демократическое движение в России так слабо. Обыватели не доверяют демократии. Русские не хотят ходить на демонстрации — они хотят получать зарплаты и пенсии вовремя.

Презрение к политикам безмерно. И для этого есть основание. Самая главная причина — отсутствие в России сколько-нибудь функционирующей партийной системы.

На Западе большинство партий появляется из общественных движений. Какая-то общественная группа хочет выразить свои интересы, одновременно борясь с несправедливостью. Лучший пример — рабочее движение, старейшее политическое движение в Финляндии. Рабочие требовали, чтобы они были справедливо представлены в обществе. Это угрожало интересам привилегированных слоев, но после гражданской войны 1917-1918 годов антагонисты научились сотрудничать и находить компромиссы, а именно так и делается политика. Ставились новые вопросы – и одновременно создавались новые партии. Некоторые стали постоянными, например движение «зеленых».