Анна-Лена Лаурен - У них что-то с головой, у этих русских

Поговорив с кем-то пару минут, Илья встает у сходней и галантным жестом приглашает нас на борт. Мы садимся в лодку и уносимся по реке Мойке в петербургскую белую ночь. Небо бледно-розовое и синефиолетовое, воздух сырой и холодный, но капитан раздает пледы, и нам тепло. Узорчатые мосты, пастельные фасады домов, мерцая, скользят мимо; так светло, что почти можно различить их оттенки — бежево-розовый, ванильно-желтоватый, бледно-голубой. На Неве ветрено; мы трясемся от холода и в то же время восторгаемся красотой пейзажа. Подсвеченный мятно-зеленый Зимний дворец торжественно возвышается у Дворцового моста, а на другом берегу золоченые шпили Петропавловской крепости тянутся прямо в темно-синее небо. Новый фонтан возле Стрелки вспыхивает то красным, то синим и розовым, его струи танцуют в такт классической музыке.

Я поворачиваюсь к Илье и целую его в щеку: «Илья, милый, спасибо за прогулку!»

Илья мне даже не отвечает – в России не принято заострять внимание на своей щедрости. Но по его физиономии видно, что он доволен. Доволен и горд.

Разумеется, Илья платит за всех, кто сидит в лодке, – это не обсуждается. Он принимает меня и моих гостей из Финляндии, Швеции и Норвегии и хочет показать нам свой город. Предложить заплатить за прогулку в складчину значит испортить Илье настроение. Русскому хозяину надо позволить платить за всех. Худшее, что может сделать гость, – это настаивать на том, чтобы по скандинавскому обычаю заплатить за себя. Русским это кажется крохоборством.

Возле футбольного стадиона в Петроградском мы ненадолго выходим размять ноги. Илья бежит к киоску и возвращается с пакетом пива – вот чего нам не хватало для полного счастья. Мы плывем дальше по Неве, минуем Крестовский остров и направляемся к Финскому заливу. Там, где Нева расширяется и впадает в Финский залив, разместился фешенебельный яхт-клуб с дискотекой под открытым небом. Напитки продаются в палатках, а на берегу стоят удобнейшие диванчики, на которых можно развалиться, отдыхая между танцами.

Мы танцуем до четырех утра – в четыре клуб закрывается. Потом берем такси и едем в роскошный азербайджанский ресторан на Васильевском острове; там мы заказываем кавказские закуски, грузинские хачапури и шашлык – зажаренное на шампурах мясо. За все платит Илья.

Илья – успешный бизнесмен, так что у него есть возможность платить за всех. Он делает это на русский манер – с вызывающей щедростью и восхитительной естественностью, не давая никому возможности возразить. Платит он, как правило, не за какие-нибудь пустяки. Частная прогулка на лодке, напитки в течение всего вечера и в конце всего -ужин для десяти человек.

Я наконец-то разобралась во всем и больше не пытаюсь настаивать на том, чтобы мне дали заплатить за себя. Вместо этого я громко, во всеуслышание благодарю Илью. На следующий день я несколько раз повторяю, как потрясающе весело было вчера и как здорово Илья все для нас устроил. В России очень важно говорить вслух, что думаешь, демонстрировать свои чувства, и в их числе – как тебе что-то нравится.

Не будь Илья одним из руководителей процветающего предприятия, такая щедрость была бы ему не по карману. Но он в любом случае платил бы за всех. Платить за всех очень важно, с точки зрения мужчин. А если у тебя есть деньги, то очень важно платить, не считая, за всех. Показывать, что ты богат, не считается неприличным, напротив, это принято. Человек, имеющий деньги, должен в какой-то мере демонстрировать это своим образом жизни, через материальные символы: дорогие автомобили, эксклюзивные часы, фирменную обувь. Но еще важнее демонстрировать богатство своим поведением. Никогда не интересоваться, что сколько стоит. Никогда не смотреть на ценники и не проверять счет в ресторане. Всегда оставлять астрономические чаевые — независимо от уровня обслуживания.

Разумеется, есть и исключения. Неправедным путем разбогатевшие личности вроде олигарха Романа Абрамовича часто фотографируются в джинсах и кожаной куртке. Абрамович может себе это позволить. Но этого не позволяют себе люди, относящиеся к среднему классу или даже его нижнему уровню. Им приходится поддерживать имидж людей более обеспеченных, чем есть на самом деле. Тот, у кого денег не особенно много, с энтузиазмом пытается произвести обратное впечатление.

Меня безмерно раздражает, когда русский приятель, который, как мне известно, прочно сидит на мели, приглашает меня на ужин — и не дает оставить чаевые официантке десятирублевыми купюрами. Это, видите ли, дурной тон. На чай нужно оставлять купюру не меньше пятидесятирублевой.