Ян-Филипп Зендкер - Искусство слышать стук сердца

— Ми Ми, завтра утром я должен уехать в Рангун. Там у меня живет дальний родственник, двоюродный дядя моего отца. Он прислал за мной людей.

Эти слова навсегда врезались ей память и звучали в ушах даже спустя десятки лет. Ми Ми слышала их и видела его лицо… Уехать? Вчера, на озере, она мечтала об их будущем, о свадьбе. Ми Ми рисовала картины совместной жизни с Тином. Они построят свой дом, а по двору станут бегать дети со здоровыми ногами и зоркими глазами. Лежа в его объятиях, Ми Ми рассказывала, какой будет их жизнь. Да, им пора пожениться и жить своей семьей. Об этом они в самое ближайшее время намеревались сообщить родителям Ми Ми.

Рангун. Для Ми Ми это был другой край света. Редко кто из жителей Кало уезжал туда, и почти никто не возвращался. В голове Ми Ми вспыхивали те же вопросы, что несколько часов назад задавал себе Тин Вин. С чего это вдруг дальний родственник вспомнил о его существовании? Надолго ли он едет и когда вернется? Наконец, почему они должны расставаться, особенно сейчас?

Но Ми Ми не произнесла ни слова. Что слова, когда ее тело жаждало Тина? Она взяла его за руки и притянула к себе. Их губы встретились. Ми Ми сбросила рубашку. Тин стал целовать ей грудь. Ее кожа чувствовала его дыхание, такое знакомое и желанное. Его губы двигались, целуя каждый уголок ее тела. Тин осторожно развязал ее лонгьи, потом разделся сам. Одежда больше не мешала. Он целовал ей ноги и бедра, дразнил ее прикосновением языка. Такого Тина она еще не знала. И такая Ми Ми ей тоже была неизвестна. Каждым своим движением Тин дарил ей новое тело. Никакая сила не могла удержать Ми Ми. Мысленно она взмывала в воздух и парила над Кало, над лесами, долинами и горами, перепархивая с вершины на вершину. Потом земной шар стал удаляться, и все города и страны превратились в подобие карты, которую она однажды видела в английской книжке. Они с Тином находились в совершенно ином мире, где не существовало ни призраков, ни демонов. Ми Ми утратила всякую власть над своим телом. Ей казалось, что все чувства, теснившиеся в душе, разом взорвались. Гнев, страх, сомнение, тоска, нежность, желание. За короткое мгновение, длившееся один или два удара сердца, Ми Ми постигла смысл всей своей жизни.

Сборы не были долгими. Несколько пар нижнего белья, три лонгьи, четыре рубашки и пуловер — вот и вся одежда Тина Вина. Да и то Су Кьи решила, что пуловер в Рангуне не понадобится. В столице круглый год стоит влажная жара. Все вещи Су Кьи сложила в старый холщовый мешок, который давным-давно подобрала возле английского клуба. В дорогу она приготовила Тину рис и его любимое карри из сушеной рыбы. Еду Су Кьи сложила в жестяную банку с плотной крышкой, которую запихнула между лонгьи. На дно мешка уложила тигровую кость, когда-то найденную отцом Тина, а также раковину улитки и перышко, подаренные ему Ми Ми.

Закончив сборы, Су Кьи выглянула в окно. Похоже, время приближалось к шести. Тьма еще не рассеялась, но птичье щебетание предвещало неспешный рассвет. Тин вернулся всего несколько минут назад и теперь сидел на дворе, возле кухни.

Всю ночь Су Кьи не могла заснуть, ворочаясь с боку на бок. Давно уже она так не волновалась за воспитанника. Встреча с Ми Ми изменила его до неузнаваемости. Утром, когда они завтракали, ей часто казалось, что она сидит с ребенком, переполненным радостью и восторгом. Тин словно наверстывал все напрасно растраченные годы. Су Кьи боялась даже подумать, как он будет один в громадном чужом городе, без помощи и поддержки Ми Ми. Для нее они давно превратились в одно целое. Глядя на них, Су Кьи начинала сомневаться в своих убеждениях. Возможно, не каждый человек одинок. Два — более счастливое число, нежели единица. Потом мысли Су Кьи возвращались к разлуке Тина с Ми Ми. Почему судьбе понадобилось разводить их именно сейчас? Су Кьи пыталась себя успокоить, повторяя, что богатый родственник Тина действовал из лучших побуждений. Кто знает, вдруг английские врачи сумеют вернуть Тину зрение? Может, она вообще напрасно тревожится и через несколько месяцев ее подопечный вернется?

Су Кьи вышла на двор. Ей доводилось видеть умирающих. Она видела лица родных, потемневшие от сознания невосполнимой потери. Но лицо Тина заставило ее оцепенеть — столько горя, боли и сомнений на нем отпечаталось. Она взяла воспитанника за руку. Тин плакал. Беззвучно и безутешно. Рыдал, пока возле садовой калитки не появились люди У Со. Су Кьи спешно вытерла ему слезы и спросила, можно ли ей проводить Тина до поезда. «Конечно», — ответил посланец. Его коллега молча взял мешок Тина.