Павел Верещагин - Год крысы

Матросов отвернулся к окну и замолчал. Семен Семеныч кивнул.

Между тем ясный день на улице вдруг начал стремительно хмурится. Со стороны невидимого залива подул порывистый ветер, оттуда по небу ходко пронеслась одна темная туча, за ней еще одна, с налитым синим грозовым брюхом, потом еще несколько, и небо в пять минут из ясно-лазоревого превратилось в темное и не предвещавшее ничего хорошего.

— Смотри-ка! Смотри! — воскликнул Матросов.

Боковая дверь офиса распахнулась, изнутри послышались хлопки и крики, в проеме показался грузчик в комбинезоне с колотушкой в руках. Из-под его ног, напуганные шумом, стайкой брызнули крысы. Крысы были небольшие и поджарые, они бежали, одинаково неуклюже закидывая зады.

— Черт-те что!

— И у нас во дворе их навалом. К помойке вечером не подойти.

Крысы гурьбой свернули за угол и вскоре скрылись из вида.

— Я же говорю, давно не травили, — сказал Семен Семеныч. — Потравят, и будет все в порядке.

Матросов кивнул, но было вино, что он думает о чем-то своем.

— Ты что?

— Да так… Странный народ эти немцы… — Матросов кивнул на грузчика, который, очистив служебное помещение от крыс, выкатил оттуда тачку, нагруженную мешками. — Они взвешивают порошок с точностью до грамма, а потом сваливают в тачку и куда-то везут.

— Они на баржу везут. В трюм. А что?

Матросов пожал плечами.

— Да так. Ничего.

Из офиса немцев вразвалочку вышел Бэха. Он скептически оглядел хмурое небо, обогнул машину и забрался в кабину.

— Ну? — не выдержал Семен Семеныч.

— Порядок, — Бэха небрежно бросил на торпедо автомобиля перевязанную резиночкой пачку денег и кивнул за окно. — Сейчас, кажется, польет.

Семен Семеныч хмыкнул и запустил мотор. Не сводя глаз с пачки денег, он включил передачу, фургон описал просторную дугу по площадке перед заводским корпусом и выехал из ворот.

— Ну вот, Матросов, теперь ты все видел, — сказал Семен Семеныч. — Так сказать, всю цепочку, от начала до конца! Как видишь, дело нехитрое — справится и ребенок. Купил в одном месте, привез в гараж, за пару дней люди переработали, отвез немцу — и стал вдвое богаче. Занятие реального пацана!

Матросов кивнул. Со стороны все так и выглядит.

— И вы думаете, я тоже смогу на этом заработать?

— Конечно! А почему нет? — хохотнул Семен Семеныч. — Найдешь денег, чтобы сурик купить, и заработаешь!

Бэха промолчал и хмуро покосился на Семен Семеныча.

— А ты знаешь, что он на учете состоит? — Семен Семеныч озабоченно пригнулся к лобовому стеклу и посмотрел вверх. Небо над парком стало почти черным. Деревья беспокойно раскачивались и шумели. Куда-то в сторону центра пролетала всполошившаяся стая ворон.

Бэха опять сделал вид, что не услышал вопрос.

— Дело в том, — сказал он Матросову, — что денег нужно сразу много. Видишь, что делается: химик толкает свой секрет направо и налево! Значит, нужно спешить. Пока бизнес окончательно не испортился. Тут нужно начинать не с тысячи рублей! Тут нужно сразу много!

— А кстати, зачем тебе деньги? — вдруг спросил Матросова Семен Семеныч.

Бэха удивился: что за вопрос? Зачем человеку деньги? Но Семен Семеныч знал, что спрашивать. От его вопроса Матросов неожиданно смутился.

— Зачем деньги? Ну… это… Деньги, собственно, не мне… — промямлил он.

— Не тебе? — удивился Семен Семеныч.

— Это для одного человека… знакомого… Ему очень нужно… — Под взглядом двух пар любопытных глаз Матросов сбился и покраснел.

Бэха хмыкнул:

— А этот знакомый — случаем, не Ксюша?

Матросов неопределенно пожал плечами и отвернулся к окну.

— Собственно, нам это без разницы, — сузил глаза Бэха. — Готов вписаться — пожалуйста!

Чтобы разбирать дорогу, Семен Семенычу пришлось включить фары. По улице навстречу машине ветер пронес маленький смерч, в котором кружилась пыль, конфетные обертки, шелестящие бумажки от мороженого. После этого почему-то наступило затишье.

Матросов вздохнул и посмотрел на своих бойких спутников.

— Ты говорил, что деньги в наше время не проблема, — напомнил он Бэхе.

Бэха кивнул.

— Есть у меня на примете один вариант. Можно взять на пару недель миллион-другой…

— Миллион?!

— Да. Или несколько десятков тысяч в валюте!

Этому сообщению удивился не только Матросов. Даже Семен Семеныч на некоторое время забыл о дороге.

— И мне дадут? — спросил Матросов.

— То-то и оно: именно тебе и дадут!

Матросов в недоумении уставился на приятеля.