Посидев в прострации минуту, я принялся ощупывать темя и затылок в поисках трепанационных швов. Их не было, я хорошо это знал — ведь мою голову каждые два дня. Но ведь когда что-то хочешь найти, всегда находишь. Господи, что сделала со мной тетка?! Хотя… Хотя, какая разница, что сделали с твоей головой, если рядом сидит лучшая в мире девушка, нет, лучшая в мире женщина?
— Я все рано его люблю, — подумав, проговорила Надежда.
— Как дядюшку, родного дядюшку, доченька.
— Да, как родного дядюшку, пожалуй. Знаешь, мне хочется что-нибудь хорошее для него сделать. Очень хорошее. Чтобы простил чистосердечно…
— Он любит эту принцессу… — подумав, сказал фон Блад. — По-моему, безнадежно.
Эпизод 3
Белая дверь туалетной комнаты. Золотая табличка «00». Внутри — никель, фарфор, кафель, чистота.
Теодора подмывается. Жесткая натура скрытой камерой. Черное платье задрано. Струйки бьют жизнерадостно. Вода стекает с сексапильных губ, с нестриженых волос. Надежда, Адель, Наталья искоса наблюдают.
— А он ничего, — говорит Адель, принимаясь то так, то эдак рассматривать в настенном зеркале свою лебединую шею. Итальянка, конечно же, хороша с любого ракурса, но ее шея не так грациозна.
— Да… — мечтательно вытирается Теодора одноразовым полотенцем. — Я бы родила ему дюжину детишек. Растолстела бы… Эх, Морозова… — ей нравилось употреблять непонятные русские выражения.
— А как он тебе? — спрашивает Надежда Наталью.
— Никак, — ответила та, внимательно рассматривая в зеркале подбородок.
— Совсем никак?
— Я тебя не понимаю, Надя! Почему он должен быть как или никак? Лично для меня он как все. Мне несколько раз говорили, как его зовут, в том числе, и он сам, и я не запомнила. Это тебе о чем-то говорит?
— Не принц, что ли?
— Да. Не принц.
Раздраженно смяв недокуренную сигарету — нет принцев в родном отечестве, хоть плачь — Наталья бросает ее в корзину, уходит. Надежда, сжав губы, смотрит ей вслед. Оборачивается к девушкам:
— Держу пари, через несколько дней, она влюбится в него до потери сознания.
— Ты с ума сошла? — Теодора встает, одергивает платье. — Я два года его окучивала, скажи, что я хуже?
— Ты конфетка, что и говорить… Он, на мой взгляд — тоже. Но конфетки, даже очень неплохие, нужно рекламировать. Чтобы они стали еще и желанными.
— Что ставишь? — не обиделась Теодора.
— Папин красный «Феррари». Новый, в целлофане. А ты поставишь… Ты месяц не будешь худеть, идет?
— Идет, — расцвела итальянка, с незапамятных времен отказывавшая свей фигуре в отечественных макаронах.
Эпизод 4
Адель и Шкуров-Безуглый в будуаре.
Шкуров лежит на том самом диванчике. Курит длинную сигару. Грудь бурно волосатая.
Адель сидит на пуфике перед зеркалом. На ней один китель с погонами генерал-полковника.
— Ну как, поможешь? — говорит она, то так то эдак рассматривая свою лебединую шею.
— Противоправно это… — морщится генерал. — Загремим под фанфары, в майоры разжалуют, а с ними ты не спишь..
— Да как загремим? Кто напишет заявление?
— Прокурору?
— Ну да! Никто не будет ему писать, сам знаешь. А вот в загс напишут.
— А как прокурору? — кривит губы Шкуров. — Это лет на пять потянет… Если обойдется без тяжких телесных повреждений.
— Ну, сделай это ради меня… — погладила генералу шерстистую руку.
— Ладно… Ради тебя я все сделаю. А если сядешь, знай: года не отсидишь, — вытащу.
— Меня никто посадить не сможет. А Надежда сказала, что у нее есть пара идей насчет своего бзика, и она, в случае чего, с удовольствием посидит где-нибудь на Крайнем Севере.
— Тюрьма, девочка моя, это не бзик, это серьезно и на всю жизнь, если даже сел на месяц.
— Нет, ты все-таки мент, Шкуров.
— Ну да, а что?
— До то, что у тебя в голове никакой романтики. Одни статьи, задержания да тюрьмы с уголовниками.
— Не надо трогать мою голову, — заслонился ладонью генерал. — Ты лучше свою в порядок приведи.
— А что она тебе не нравиться? — глянула Адель в зеркало. — Пятьсот долларов сегодня утром за нее отдала.
— Нравится, нравится… — засмеялся генерал. — Хорошеешь с каждым днем. Может, еще по разу?
— Ну а если нравиться, то по рукам? — заданный генералом вопрос как третьестепенный прошел мимо ушей женщины.
— По рукам, по рукам… Значит, что от меня требуется?
— От тебя требуется оборудовать подвал самыми современными средствами наблюдения. Своим сотрудникам скажешь, что эти двое, Женя и Наталья, по своей собственной воле участвуют в нашем домашнем реалити-шоу, и на кону у них замок со всеми потрохами…
Читать дальше