За дверью стояли двое: впереди девочка, за ней, на расстоянии, мальчик. Девочка – строгая, деловитая, неприступно официальная. Твердый взгляд всезнайки, крутой лобик отличницы, сурово поджатые губы примерно образцового, облеченного полномочиями ребенка. Мальчик прятался за ее спиной, и из полумрака видны были его глаза: бездонные, сияющие восторженным ожиданием. Лет им было по десять, а может, и все тринадцать. У этих, у теперешних, трудно определить возраст.
– Здравствуйте, – звонко сказала девочка. – У вас в квартире проживают интересные люди?
– Как?
– Интересные люди, – повторила, – у вас не проживают?
– Наконец-то! – охнул Левушка и широко распахнул дверь. – Проходите.
Они прошли в комнату, а он суетливо побежал в ванную, почистил зубы, умылся, пригладил волосы. Вышел – сел напротив ребят, часто-часто потер ладони, что делал в минуты крайнего возбуждения, сказал с запинкой:
– Вам нужны... интересные люди?
– Очень нужны.
Вздохнул – и головой в омут:
– Это я.
– Вы? – усомнилась девочка.
– Да, я.
– А чем вы интересны?
– Многим, – ответил убежденно. – Всего не перечислишь.
Мальчик поверил сразу. Мальчик глаза распахнул навстречу.
– Многим... – эхом откликнулся мальчик. – Это надо же!
И попросил несмело, заливаясь нервным румянцем:
– У нас в школе встреча... С интересными людьми... Приходите.
– Приду, – ответил польщенный Левушка. – Непременно.
– Правда?
– Правда.
– Погоди, Краснушкин, – оборвала девочка. – Давайте уточним.
– Давайте.
Вытащила из кармана блокнотик, открыла на нужной странице, деловито уткнула карандаш:
– Я спрашиваю – вы отвечаете. С белыми воевали?
– Нет. Не успел.
– С фашистами?
– Тоже нет.
– Трудовые подвиги совершали?
– Как-то не довелось...
– Опасные профессии, – скороговоркой перечисляла девочка, – нехоженые тропы, героические будни, романтика, поиски, свершения, научные открытия...
– Нет... – Левушка совсем сник. – Нет, нет и нет...
– Так чем же вы интересны?
Это прозвучало, как приговор. Чем же вы интересны, гражданин хороший? Что можете сказать в свое оправдание?
– Не знаю, – прошептал. – Убейте – не знаю...
Мальчик так и подался к нему. Мальчик даже всхлипнул за компанию.
– Может быть... – несмело подсказал мальчик. – Чудеса бытового героизма?
– Как?
– Чудеса бытового героизма, – отчеканила девочка. – Это нас тоже интересует.
– Чудеса! – закричал Левушка. – Ну, конечно, чудеса... Как же я сразу не вспомнил? Именно бытового героизма.
– Назовите.
– А я... – гордо сказал Левушка. – Я зато жизнерадостный.
– И все?
– Все.
– В этом нет героизма, – фыркнула девочка.
– Фига! – Левушка сорвался с места, галопом запрыгал по комнате. – Это больше, чем героизм. Это – подвиг! Где вы его встречали, жизнерадостного? Жизнерадостность – она теперь как ограниченность. Как тупость и глупость. "Старик, – передразнил, – да ты у нас идеалист..." Ну и пусть! А я вот назло – жизнерадостный. Что хотите со мной делайте: я – жизнерадостный!
Девочка поднялась со стула, одернула чистенькое платьице, пошла к двери. Левушка шел следом, говорил запальчиво:
– Это трудно. Это так трудно! Поверьте мне...
– Это легко, – через плечо кинула девочка и закрыла блокнотик. – У нас в классе все жизнерадостные.
– А вы попробуйте... Вы сначала попробуйте.
Мальчик с состраданием глядел на него. Мальчик вздыхал часто, с большой симпатией.
– Ты меня понимаешь? – закричал Левушка. – Ты меня понимаешь... Хочу к вам на сбор. Можно?
– Нельзя, – отказала девочка.
– Пусть придет, – попросил мальчик. – Ему хочется.
– Пусть придет, – повторил Левушка, прижимая руки к груди. – Пусть придет...
– Нет! – девочка уже сердилась. – Нам нужны интересные люди. Сталевары и космонавты, астрономы и нефтяники, воины-освободители, геологи и землепроходцы...
– Землепроходцы... – протянул мальчик в восхищении, глаза подернулись пленкой: – Геологи... Биологи... Вирусологи... Которые не жалея сил... В пургу и мороз... Через неодолимые преграды... Через годы, через расстояния... Мечтатели... Беспокойные сердца...
– Вот! – оборвала девочка. – Понятно? А когда будет встреча с жизнерадостными, мы вас позовем. Я себе пометила. Пошли, Краснушкин!
– А ты... – обиделся Левушка. – Ты, девочка, старая какая-то. Будто тебе сто лет.
– Самая обыкновенная, – ответила девочка, и они вышли из квартиры.
Запер за ними дверь, ушел в комнату, но и туда долетело с лестничной площадки, звонко, по-деловому, как пионерский рапорт:
Читать дальше