Амин Маалуф - Врата Леванта

Да, в Швейцарию. Где находилась в полной безопасности. Но решилась ехать в Лион. Ей была невыносима мысль, что одни люди сражаются, другие — в том числе ее ближайшие родные — умирают, тогда как она отсиживается в своем убежище. Кларе удалось связаться с членом нашей ячейки, который помог ей перебраться через границу.

В ночь нашей встречи она находилась в ожидании своих документов. Куда ей предстояло отправиться? Для участия в каких операциях? Здесь все откровения прекращались. Все о прошлом, ничего о будущем. Но было ясно: она приехала из свободной Швейцарии в побежденную Францию, чтобы сражаться.

— Завтра сюда придет человек, который принесет мои документы. Думаю, он пожелает задать вам несколько вопросов, прежде чем станет готовить ваши. Кажется, его прозвали Жак Липовые Бумаги.

Когда он постучался в нашу дверь в семь часов утра, мы с Кларой по-прежнему болтали. За ночь ни один из нас не покинул своего кресла.

Наш товарищ захотел встретиться с каждым из нас наедине. Она сразу же ушла. Мы расстались, обменявшись братским поцелуем в щеку и бросив неопределенное «до скорого», подвешенное на ниточку случая.

Что касается меня, то Жаку Липовые Бумаги нужно было сделать фотографию и уяснить некоторые детали, чтобы правильно подобрать мне документы. Большее значение, чем возраст или внешность, имели, к примеру, мой акцент и образование. Их следовало учитывать. Сверх того он спросил меня, обрезан ли я.

Кое-что он записал в свой блокнот. Затем исчез. И вернулся через три дня с новыми бумагами. С точными указаниями относительно моей вымышленной жизни. Местом рождения он избрал для меня Бейрут, где я появился на свет в девятнадцатом году от матери-мусульманки и отца — офицера французской армии. Что позволяло с толком использовать различные мои особенности. Фамилия — Пикар, имя — Пьер Эмиль. Но совершенно гениальным ходом был выбор моей профессии — теперь я стал электриком и сверх того «мастером по ремонту медицинского оборудования». Ибо он подыскал мне место работы. Рядом с Тулузой, у владельца фабрики электрических приборов для больниц и медицинских кабинетов, убежденного участника Сопротивления, который был готов подтвердить, что я у него работаю и живу, а также что мне нужно постоянно навещать наших клиентов, раскиданных по всей Южной Франции, чтобы чинить аппаратуру, подключать оборудование и консультировать персонал. Великолепное прикрытие, которому нужно было придать достоверность, поэтому я отправился к моему патрону, и тот, будучи истинным профессионалом, показал мне, как обращаться с приборами, и посоветовал выучить наизусть наши технические инструкции.

Идея подобного прикрытия пришла в голову самому Бертрану. Кажется, он был удовлетворен эффективностью моей работы в Монпелье и вдобавок очень доволен тем, как я действовал перед лицом опасности, — словом, он решил, что я создан для роли связника, или, говоря проще, курьера.

Чем конкретно я занимался? Контакты между руководителями нашей ячейки, региональными лидерами и различными изолированными группами Сопротивления никогда не прерывались: по цепочке передавались приказы, директивы, жалобы, сведения, документы, поддельные бумаги, иногда — реже — оружие или взрывные устройства. Следовательно, нужно было иметь под рукой определенное количество доверенных людей — молодых, неутомимых, предприимчивых. Поскольку я, по мнению Бертрана, такими качествами обладал, он и придумал для меня это идеальное прикрытие. Я мог в течение всего года разъезжать по стране с портфелем, заполненным рекламными проспектами и инструкциями. Чтобы не искушать судьбу, я перед каждой поездкой намечал для себя медицинский кабинет, куда мог бы зайти для проверки оборудования. Мне даже случалось — и довольно часто — делать самый настоящий ремонт.

Должен сказать, что система моя оказалась весьма эффективной. Поэтому все особо важные сообщения доверялись Баку — иными словами, мне.

Нет, не Пикару, а Баку. Первое было моим официальным именем. На людях меня всегда старались называть именно так. Но когда обо мне говорили в нашей организации или упоминали в наших документах, называть меня Пикаром было никак нельзя: никто из посторонних не должен был знать, что Пикар — это и есть Баку, легендарный Баку…

Это я говорю в шутку. Хотя в нашем очень узком кругу действительно распространилась такая небольшая легенда: Баку может доставить любое послание любому адресату, пройти через любой контрольный пункт с цветком во рту. Этакий новый Гаврош…