Гийом Мюссо - Зов ангела

У Жоржа уже зуб на зуб не попадал. Под глазами у него залегли чернильно-черные круги. Не нужно было мешать экстази со снотворным, ох не нужно…

— Так, значит, ваши фотографии с Франческой во всех таблоидах были просто «уткой»?

— Ну конечно! Пару лет назад, будучи на Багамах, она мне позвонила. Это случилось как раз на рождественских праздниках. Я тогда был с приятелем на Мальдивах — мы занимались дайвингом. По ее голосу я понял, что она совершенно расстроена. Франческа попросила меня встретиться с ней на следующий день в Нассау в три часа дня. Она сказала, что это срочно. Я пытался разузнать у нее, что же произошло, но она заверила меня, что чем меньше я буду знать, тем лучше.

— Почему же вы согласились?

— Франческа была моим начальником, так что не думаю, что у меня был какой-то выбор. Помню только, что в аэропорту тогда творилась полная неразбериха: чтобы прибыть вовремя, мне пришлось лететь через Лондон. Я подумал, что Франческа разъяснит мне, что к чему, при личной встрече, но куда там! Нас просто заснял какой-то местный папарацци, и мы улетели.

— Что было потом?

— По прибытии Джонатан ждал нас в аэропорту. Уж не знаю, кто его предупредил, но все прошло просто отвратительно. Он мне врезал как следует, после чего долго ругался с женой — и все это средь бела дня, при свидетелях! На следующий день он объявил о разводе и выставил их компанию на продажу.

— Вы не рассказали Джонатану о том, что случилось на самом деле?

— Нет. Я много думал об этом. Меня мучила совесть, ведь я знал, что в Сан-Франциско дела у него идут неважнецки. Но всякий раз, как я заговаривал об этом с Франческой, она велела мне помалкивать. Тем более что…

— …тем более что за это молчание она вам неплохо платила.

— Послушайте, я ведь никогда и не утверждал, что я хороший парень. Один лишь Джонатан считал меня таковым.

— А что же Франческа?

— Она все еще живет в Нью-Йорке с сыном. С тех пор как умер ее отец, все его состояние перешло к ней.

— У нее кто-нибудь есть?

— Не знаю. Иногда, бывает, на благотворительные вечера или премьерные показы она приходит не одна. Но это же вовсе не означает, что она с этими мужчинами встречается. Черт возьми, да отпустите вы меня, наконец!

— Говори тише, пожалуйста. Что она имела в виду, когда написала: «Я думала, ты и сам это понял, прочитав последние газеты…»?

— Да я понятия не имею!

Маделин ему не поверила. Все свидетельствовало о том, что Жорж лгал. К тому же, по мере того как он приходил в себя, к нему возвращалась прежняя самоуверенность.

— Вы ведь понимаете, что как только вы меня освободите, я тут же пойду в ближайший полицейский участок и…

— О, я так не думаю.

— Это еще почему?

— Потому что я и есть полиция, придурок!

Ей нужно было успокоиться. Она находилась в очень опасной ситуации. Что делать дальше? Засунуть ему дуло «глока» в рот? Продолжить лить воду, пока он не начнет захлебываться? Или отрезать ему палец?

Был бы здесь Дэнни, он расколол бы его за пять минут. Однако сам Дэнни вряд ли был бы в восторге от того, что она зашла так далеко.

Она взяла кухонный нож и перерезала один из галстуков, высвободив тем самым правую руку Жоржа.

— Остальное сделаешь сам, — бросила она, выходя из квартиры.

Среда, 21 декабря

Лондон

Самолет «Бритиш Эйруэйз» приземлился в аэропорту Хитроу в семь часов утра. Было темно, дождливо и туманно. Эта типично английская погода не слишком расстроила Джонатана: он прилетел сюда не на отдых. Едва войдя в аэропорт, он поменял часть денег в ближайшем банкомате и тут же направился к стойке «Херц», чтобы взять напрокат машину, которую забронировал накануне через Интернет.

Чтобы добраться из Лондона в Манчестер, нужно было ехать часа четыре. Первые несколько километров показались Джонатану сущим кошмаром: поначалу он даже решил, что никогда не сможет привыкнуть к левостороннему движению. Мысленно он почти проклинал англичан (сами они частенько критикуют французское высокомерие, однако что можно сказать о нации, которая отказывается вводить у себя в стране евро, использует левостороннее движение и показывает «класс» при помощи указательного и большого пальцев?), однако старался по возможности не поддаваться этим этноцентрическим стереотипам. Он несколько раз глубоко вздохнул и убедил себя не волноваться по пустякам, ехать медленнее и осмотрительнее.