Наталья Штурм - Все оттенки боли

А так выходит, тебе месяцами придется одной прозябать. И не факт, что он себе в Баку новую любовницу не заведет. Ему ведь там удобней, чтобы не скакать туда-сюда.

— И как же мне его забыть? — морщила лобик Танюха. — Есть же какие-то народные средства, чтобы забыть мужчину навсегда! Просто возненавидеть его!

Мне показалось, что настало время высказать свои соображения.

— Он должен тебя чем-нибудь обидеть или обмануть. — пофантазировала я слегка.

— Да он только и делает, что обманывает меня! — вскричала Танька. — Но это совсем не помогает. Я только сильнее его люблю и верю все сильнее!

Мы призадумались. Татьяна умела задавать заковыристые вопросы.

— А может, ему избить тебя? Скажи ему. что он мудак, пидор и козел впридачу. Он разозлится и вмажет тебе. Как?

На Танькином лице не появилось вдохновения.

— Врежет, и правильно сделает. Зачем мне его оскорблять, если это все неправда? Он самый лучший на свете! И я люблю-ю-ю его, — снова зарыдала Танька.

— А я вот думаю, что ты должна посильнее его привязать к себе. Но при этом сама должна испытать к нему отвращение, ненависть, — что-то задумала Светка. — Мне парень один рассказывал, что он свою жену порол розгами и тащился от этого. Потом они развелись, потому что она. оказывается, его ненавидела, а он думал, что она кричит от удовольствия.

— Дурак, что ли? — удивилась я. — Не может отличить интонации?

— Ну, он не музыкант, чтобы к интонациям прислушиваться. Мужики вообще тугие на ухо — кричит, значит, нравится.

— Подожди, подожди, ну-ка, поподробнее расскажи! — вдруг заинтересовалась Танька. — Он сильно ее любил?

— Да откуда я знаю? — как всегда, ушла от сантиментов Светка. — Знаю, что бил сильно. Розгами. Привязывал ее поперек кровати и хлестал. Когда он мне об этом рассказывал, у него даже ширинка оттопырилась.

— А кто это? Почему ты о нем никогда не говорила? — обиделась я на очередной Светкин секрет.

— Забудь. Ничего интересного, — махнула рукой Светка.

— Как раз очень интересно! — загорелась Татьяна. — А почему он тебе про свою жену рассказывал? Значит, забыть не может, да?

— Ну, типа того… Говорит, что ни с кем больше он не получал такой богатой гаммы ощущений. Все другие, говорит, обычные и скучные телки, которым нужно только, чтобы их как следует оттрахали и в ресторан сводили. А эта была… с фантазией. Правда, сбежала от него, видать, чувак перестарался с побоями, ха-ха. Она его теперь за три километра обходит…

— Вот! Это то, что нам нужно! — закричала Танька, и в другой комнате заплакал ребенок.

— Мааа-м! Эвридика проснулась! — басом позвала Светка. — Посмотри, она, наверное, обоссалась!

Ребенок перестал плакать, и мы снова настроились на дело.

— А этот парень не рассказывал тебе, как он это делал? В подробностях?

— Да вот еще. — равнодушно протянула Светка. — Мне это не интересно.

— Ну а где он эти розги раздобыл? У меня дома их нет, у тебя, подозреваю, тоже. И где их брать?

— Сорви ветку на улице — вот тебе и розги. Или поезжай на Птичку, там для лошадей, для разных животных все есть…

— Для кобылы есть, найдется и для тебя. — заржала Светка и быстро прикрыла рот рукой — вдруг опять дочь разбудит.

— Девки, может, в библиотеку сходить? — искренне спросила Таня. — Посмотрю в разделе «Мрачное Средневековье» наказания крестьян.

— Ага! Вот он тебя в кандалы закует и кирпичом по башке — будет тебе наказание. — тоже заржала я.

— Вот вы ржете, а, между прочим, у нас сегодня последняя ночь! — надулась Танька. — Утром он улетает. Значит, сегодня у меня последняя возможность оставить о себе сильные воспоминания. Чтобы никто так, как я. не смог! Чтобы он с ума сходил, как Светкин знакомый, искал такую же. но тщетно. Все. девки, я поехала готовиться!

На улице возле дома Таня сорвала ветку ивы. пришла домой и замочила ее в ванне. Туда же кинула на всякий случай мухобойку и брючный ремень Мухаммеда. Пометалась по квартире и нашла еще длинный провод от сломанного магнитофона, отрезала, сложила его втрое, легонько стеганула себя по ноге и удовлетворенно бросила в ванну — тоже пригодится.

С главпочтамта вернулся Мухаммед, он отправлял жене телеграмму о своем приезде. В прихожей долго шуршал одеждой и возил тапками. Танька поняла, что он собирается.

Мучительный промежуток времени, когда любимый готовится уйти. Вырезать бы это как середину ленточки на открытии объекта — два лоскута слева и справа тут же повиснут бесхозными тряпочками.