Кэрол Дринкуотер - Оливковая ферма

— А что наши соседи? — спрашиваю я у Мишеля. — Ты с ними уже общался?

— Все уехали. Или проводят дни на пляже.

Пляж! Мы же там еще не были!

— Давай отложим поиски воды и съездим завтра на пляж.

— Там чересчур много туристов, — говорит Мишель так брезгливо, словно прожил на этом холме уже лет сто.

Встаем мы рано. Мне повезло — я встретила человека, который любит раннее утро не меньше, чем я. День начинается, когда первые лучи пробиваются сквозь ветки окружающих дом сосен и падают на наши загорелые лица и разложенные прямо на полу ужасные матрасы.

— Я на море, — сонно бормочу я, натягиваю на себя первую попавшуюся под руку одежду и спешу к машине.

На дороге мне встречаются только оранжевые мусорные фургоны да первые редкие любители посигналить. Внизу, в городе, воздух уже пахнет выхлопными газами и только что испеченным хлебом. Целый час я плаваю в полном одиночестве, потом прямо на пляже принимаю холодный пресноводный душ и начинаю чувствовать себя свежей и полной сил. Это гораздо приятнее, чем начинать день с косых взглядов месье Парковка. Мишель смеется и говорит, что я чересчур чувствительна, но, судя по тому, как хозяин отеля багровеет каждый раз, когда мы поднимаемся в комнату девочек, он проводит все ночи, планируя наше убийство. Дома я быстренько глотаю кофе, и мы отправляемся за Ванессой и Клариссой.

За завтраком я делюсь с семьей своими утренними пляжными радостями, с жаром расписываю тишину, покой, отсутствие туристов, видящих в это время десятый сон, чистый золотой песок без единого человеческого следа и восход. Ах, какой восход! В дивном безмолвии солнце поднимается из своего таинственного логова за грядой холмов, приносит с собой тепло и волшебный медовый свет, разливается по воде до самого горизонта, превращает ленивые волны в жидкое золото, а в самой середине этого чуда я одна-одинешенька плыву по соленой глади.

Выслушав этот вдохновенный рассказ, Ванесса тут же выражает желание поехать на пляж со мной.

— Прямо завтра, — умоляет она. — S’il te plaît, Carol, chère Carol! [48] Пожалуйста, Кэрол, дорогая Кэрол! (фр.)

Чтобы избежать ответа, я подношу к губам чашку кофе. Ванесса и ее сестра, дай им волю, будут спать до самого ланча.

— S’il te plaît, Carol, — канючит девушка.

Как я могу отказать ей? Приходится пообещать.

После завтрака мы все возвращаемся на виллу. Воздух дрожит и плавится от жары, а очертания холмов приобретают какую-то нереальную мягкость. Мишель оправляется в Совет по водоснабжению, а мы с Ванессой беремся за остатки плюща, все еще цепляющегося мертвой хваткой за дно и стенки бассейна. Наконец эта изнурительная работа завершена, и мы останавливаемся, чтобы полюбоваться результатами своего труда.

— До чего же он старый и потрескавшийся, — с сомнением говорит Ванесса.

— Ему нужна вода, — утешаю ее я, но бассейн действительно смотрится отжившим свой век.

Под палящим солнцем мы перетаскиваем охапки обрезанных веток подальше от дома и складываем их в кучу, чтобы позже сжечь. Но мы еще долго не сможем поднести спичку к этой груде мусора. Летом на юге Франции разведение костров строго запрещено. Велик риск лесных пожаров. При такой жаре и нехватке воды мы легко можем превратить в головешки половину Лазурного Берега.

Я оглядываюсь в поисках Клариссы. Ее нигде не видно.

С багетами под мышкой из города возвращается Мишель. Вид у него усталый и недовольный. Там было шумно, пыльно и многолюдно, жалуется он, а кроме того, ему пришлось иметь дело с крайне нелюбезной дамой из Совета по водоснабжению, которая заявила, что не предоставит нам никакой информации, пока ей не предъявят документ, подтверждающий покупку дома, или какой-нибудь оплаченный счет. Ни того, ни другого у нас не имеется. А еще она потребовала данные о лице, на чье имя выписывались последние счета. Скорее всего, это была собачья дама, которая, как известно, сбежала, ничего не оплатив. Мишель упомянул имя мадам Б., но чиновница только покачала головой, а потом хмуро сообщила ему, что полтора года назад именно по письменной просьбе мадам Б. участок был отключен от водоснабжения.

— Зачем она это сделала? — удивляюсь я.

— Во Франции, если участок официально отключен от электричества и водоснабжения, владелец освобождается от налога на землю и дом.

— И что теперь?

— Завтра опять поеду туда с нашими паспортами и promesse de vente, подписанным месье и мадам Б. Буду просить, чтобы они немного отступили от правил.