Елена Антонова - Неисторический материализм, или ананасы для врага народа

– Здравия желаю, товарищ полковник.

– Здравствуйте, – несколько неуверенно произнес Иванов.

– Я вас слушаю, – все так же радостно продолжал Сергей.

Иванов немного пожевал губами. У него проскользнуло подозрение, что он чего-то не понимает.

– А что такое? – удивился он.

– Ну, вы же со мной приехали познакомиться.

Иванов спохватился, что у него была фотография, которую он тщательно не изучил. Потому что обычно разыскиваемые преступники не представлялись ему прямо на улице. Почему-то надеясь, что это не Бахметьев, он решил уточнить.

– А кто вы, собственно, такой?

Сергей покачал головой.

– Товарищ полковник. Боюсь, вы никогда не станете генералом. Моя фотография лежит у вас в правом нагрудном кармане кителя.

– Вы – Бахметьев? – упавшим голосом спросил полковник Иванов, решительно не представляя, что теперь делать. Не стрелять же в него на площади, в конце концов. Да и попробуй застрели. Самого за это под расстрел подведут. Скажут, что сам шпион, убрал свидетеля. И дело с концом.

Сергей кивнул головой и распахнул дверцу машины.

– Садитесь.

Иванов похолодел. Перед его мысленным взором промелькнула вся его не слишком разнообразная жизнь.

– Ну? – нетерпеливо спросил Сергей. – Так я вам нужен?

– Ну… нужен, - полковник вдруг вспотел.

– Зачем?

Иванов потоптался у машины. Разговаривать, когда он стоит, а преступник сидит, было унизительно. А садиться – страшно.

– Я вооружен, – предупредил полковник и спохватился: «Зачем я это сказал?»

– А я – нет, – успокоил Сергей. – Не бойтесь. Я не причиню вам вреда.

Полковник Иванов потоптался у машины еще немного и отважно сел, удивляясь, как так получилось, что он оказался на улице совсем один. Он представлял себе поимку Бахметьева несколько иначе. Что он его выследит, проявив удивительную находчивость, вызовет команду НКВД, а уж те будут его брать с риском для жизни. А теперь вот никто его не спасет, если…

Он так силился представить себе, каким может быть это «если», что плохо слышал, что ему говорил Бахметьев.

– А? – очнулся он.

– Я спрашиваю, – терпеливо повторил Сергей, – о чем вы хотели меня спросить?

– Ну, вообще-то… мы хотели бы знать, что там за история с отделом американских шпионов…

– Ах, это, – усмехнулся Сергей. – Ну, это для дураков. Для Селиванова, например. Его так интересует мое барахло, что пришлось придумать. Иначе ведь он не способен ничего понять, правда? – он вдруг подмигнул Иванову.

– Ага, – кивнул полковник. – А кстати, откуда это… как его… вещи? Мы уже и Госплан запрашивали. У нас такого не производят.

– Серьезно работаете, – сказал Сергей. – Действительно не производят. Но, – поднял он указательный палец, – где-то ведь производят, правда?

– Правда, – вынужден был согласиться Иванов, немного подумав. – А где?

Он вдруг тоже подмигнул Бахметьеву.

– Хотите посмотреть? – оживился тот.

– Неплохо бы, – согласился Иванов.

– Только с пистолетом туда нельзя.

«Вот она, ловушка!» – подумал Иванов и снова запаниковал. А как отказаться? Вдруг Бахметьев потом на допросе сболтнет, что Иванов струсил, тогда его свои к стенке поставят. Он чуть не плакал. Как ни поворачивай, а выходил ему, полковнику Иванову, полный конец.

– Не хотите – не надо, – пожал плечами Сергей.

– Поехали, – обреченно сказал Иванов.

– А только с пистолетом вас туда не пропустят. Вы его спрячьте хотя бы.

Спрятать – это другое дело. Полковник воспрял духом. Он сунул пистолет в карман кителя и скомандовал:

– Везите.

Ехать оказалось совсем недалеко.

– В лесу, что ли, прячетесь? – съязвил Иванов, увидев, что Сергей въезжает на шаткий деревянный мост через реку.

На том берегу была совершенно необжитая часть Средневолжска: небольшое количество частных покосившихся домов, за ними – луг и лес. Сергей порулил по разбитой дороге, свернул куда-то между домами, дернул за рычаг – и на генерала Иванова накатила дурнота. В глазах потемнело и закружилось.

– Газ, – успел он подумать обреченно, но внезапно все прояснилось, и он глубоко вздохнул.

Перед ним высилась стена какого-то большого светлого здания. Иванов вяло удивился, почему он не видел его с моста, и услышал энергичный голос Бахметьева:

– Приехали. Прошу, – и он распахнул дверцу.

Иванов вылез, отчаянно труся, и протер глаза. Под ногами была ровная асфальтированная площадка. Асфальт был необыкновенно гладкий, из него не торчала щебенка, и вдоль стены здания были аккуратно расставлены огромные невиданные машины с иностранными буквами сзади. Они нисколько не были похожи на новенькую «Волгу», которой он так гордился. До того, как увидел эти машины.