Славомир Мрожек - Валтасар

От Шербура до Парижа я ехал поездом. Стоял сентябрьский летний день, и мало кто из пассажиров оставался в купе. Было жарко, как и все предыдущие дни, и у меня создалось впечатление, что все мое лето проходило на солнце. Я ехал вдоль моря на юг и с интересом смотрел на разделенные рядами деревьев и кустов шахматные квадраты лугов, где всего лишь пятнадцать лет назад шла битва за Нормандию. Пятнадцать лет — и так все изменилось. Включая меня. Я завершал свой третий десяток.

С радостью я приветствовал гостиницу «Сен-Луи-ан-Лиль». Прошло почти полтора года, но ничего не изменилось. Разве что в мансарде я находился один, без Тадеуша Новака, да ковер сменили на вполне приличный.

Я разыскал Валерьяна Боровчика. Боровчик закончил краковское Высшее художественное училище и сделал блестящую карьеру. Вместе с Яном Леницей он получил премию в Брюсселе за мультипликационный фильм «Дом», что в Польше произвело сенсацию. Ни он, ни Леница в Польшу не вернулись, оба осели в Париже, успешно занимались графикой и производством коротких мультфильмов. Вскоре они расстались, каждый пошел своим путем. Помню, я был в мастерской у Валерьяна, кажется, где-то в районе Бельвю. (Тогда я плохо знал город.) Потом я потерял Боровчика из виду. Когда приехал в Париж навсегда, слышал, что он, проявив немалый талант, стал довольно известным автором изысканных полнометражных фильмов в стиле soft porno [127] Мягкое порно (англ.). . Что касается Леницы, он тогда проводил вечера в ресторане «The Navy» [128] Военно-морской флот (англ.) на бульваре Сен-Жермен, рядом с Librairie Polonaise [129] Польская библиотека (франц.). , в окружении поляков и полек — живущих во Франции и приезжих. Подружился я тогда и с Петром Равичем [130] Петр Равич (1919–1982) — французский писатель, переводчик, журналист. Родился во Львове, во время войны был узником фашистских концлагерей. После войны занимался журналистикой в Польше, с 1947 г. жил в Париже. В 1961 г. опубликовал свою написанную по-французски главную книгу «Кровь неба» — роман о Холокосте и концлагере. .

Впервые я навестил Чеслава Милоша [131] Чеслав Милош (1911–2004) — поэт, переводчик, эссеист, лауреат Нобелевской премии по литературе (1980). С 1951 г. жил в эмиграции, в Париже, потом в США, последние годы жизни провел в Польше. . Збигнев Херберт [132] Збигнев Херберт (1924–1998) — поэт, драматург, эссеист. В разные годы подолгу жил за рубежом (Франция, Великобритания, Италия, ФРГ). , которого я знал еще в Польше, договорился с ним о встрече и взял меня с собой. Мы доехали из Парижа пригородным поездом до Монружа [133] Пригород Парижа. , где нас уже ждал Милош. Мы пили вино, и с таким усердием, что скоро в голове все перемешалось. Поэтому я плохо помню: кажется, тогдашняя жена Милоша рассердилась на него, а может, и нет, то ли мы пили вино прямо в станционном буфете, то ли у него дома. И главное — не помню, о чем мы говорили.

Познакомился я также с Еленским, по телефону мы договорились встретиться в ресторане. Добавлю, что в атмосфере американской свободы я расслабился «политически». И года не прошло с тех пор, как я, изрядно напуганный, встречался с Гедройцем в Мэзон-Лаффите, а теперь бесстрашно общался с Милошем — резко порвавшим с Народной Польшей, с Еленским — постоянным сотрудником «Культуры» и намеревался повидаться в Италии с Херлингом-Грудзинским [134] Густав Херлинг-Грудзинский (1919–2000) — писатель и литературный критик, участник польского сопротивления во время Второй мировой войны, отсидел в сталинских лагерях, потом воевал с немцами в армии Андерса; один из основателей и соредакторов польской эмигрантской «Культуры». . В самом деле, с точки зрения коммунистов, Америка — опасная страна.

К тому времени у меня уже вышла книга рассказов «Слон» (1957) и состоялась премьера «Полиции» (на следующий год). Обе эти вещи имели большой успех. И тут возникла проблема.

Если какая-то книга имеет успех, издатели за рубежом стремятся перевести ее и опубликовать — так обычно происходит в любой стране. Но не в коммунистической, где главное — идеология. Карьера моей книги началась в Германии — тогда ФРГ, — а через год я написал пьесу. К тому времени, когда я пересекал Францию в 1959 году, по этой пьесе в Германии состоялось уже шестнадцать премьер. Цифра внушительная — если бы я жил в Германии и писал по-немецки, и вполне удовлетворительная — если бы я жил во Франции и писал по-французски. Но я писал по-польски и был автором из коммунистической страны.