Рубен Гальего - Я сижу на берегу

– Мне не нравится пулемет.

– Тогда нарисуй свой кораблик, без пулемета, – говорит Миша уже серьезно.

Миша серьезен, он знает, что я не смогу нарисовать ничего. Я не могу нарисовать даже круг без циркуля.

Утро. У меня кружится голова. Я сижу в коляске, голова болит так, что еще немного, и я медленно сползу на пол. Мне трудно дышать. Голова болит. Голова болит, меня тошнит. Тошнота подкатывает к горлу волнами. Если постараться набрать побольше воздуха в грудь, можно говорить. Говорю я медленно и еле слышно, но Миша понимает все.

– Миша, мне плохо.

– Бывает.

– Миша, мне очень плохо. Голова болит.

– Сходи к врачу.

– Сука ты.

– Возможно.

– У меня на самом деле болит голова.

– Верю.

Совет обратиться к врачу, конечно, шутка. В лучшем случае врач даст таблетку анальгина. Миша это знает. Анальгин на меня не подействует, Миша это тоже знает, но продолжает шутить.

– Я сейчас сдохну.

– Не сдохнешь. Сейчас ты потеряешь сознание, упадешь на пол. Через пару часов тебя поднимут с пола.

– Шутки у тебя.

– Я не шучу. Кто мне ноги будет двигать?

– Все–таки ты сука.

– Значит, сука. Мне все равно.

Миша не меняет интонацию голоса. Миша говорит спокойно и размеренно.

– Так, Рубен, надоело мне все это. У тебя голова сильно болит?

– Сильно.

– Очень сильно?

– Очень сильно.

Голос Миши меняется.

– Моя тумбочка, второй ящик сверху.

– А что там?

– Ты сказал, что у тебя голова болит, я поверил. Ладно, убедил, сиди на месте, жди врача.

– Я не могу двигаться.

– Это твои проблемы. Я тоже не могу двигаться.

– Может, попросить кого–нибудь открыть тумбочку?

– Нет. Голова болит у тебя, ты и шевелись. Это моя тумбочка.

Я жду. Волна тошноты отступает, я медленно толкаю колеса коляски, нагибаюсь, выдвигаю ящик тумбочки. Голова кружится сильнее, мир плывет. Сквозь тошноту и шум в ушах слышу Мишин голос.

– Быстро. Вторая стопка открыток. Третий конверт слева. Красная обертка от конфеты.

Ящик Мишиной тумбочки забит новогодними открытками. В конвертах и без. На всех открытках – Деды Морозы и Снегурочки. Странно. Никогда не мог подумать, что Миша коллекционирует новогодние открытки.

С трудом разворачиваю туго скрученную конфетную обертку.

– Миша, что это?

– Сам не видишь? Таблетка.

– Какая таблетка?

– Идиот. У тебя голова болит или нет?

– Болит.

– Тогда разжуй и проглоти.

Я жую горькую таблетку. Горечь таблетки почти не чувствуется, так мне плохо. Откидываю голову на спинку коляски. Мир плывет. Голос Миши медленном повторяет одно и то же: «Закрой глаза и досчитай до ста». Я считаю до ста, потом еще раз до ста. Туман перед глазами потихоньку рассеивается, мне лучше. Это как чудо.

– Миша, мне лучше.

– Ноги.

Я подъезжаю к Мише, передвигаю его ноги, тяну Мишу за руку. Мишины ноги холодные, мне не надо объяснять, что Мише плохо.

– Миша, – спрашиваю я, – что это была за таблетка?

– Какая таблетка?

– Которую я только что выпил.

– Не было никакой таблетки.

– Как не было, ты ненормальный? Я только что выпил таблетку.

– Не пил ты никакой таблетки.

– Я не понимаю.

– Бывает. Знаешь, Рубен, ты, чтобы не терять времени, лучше говори, когда что–нибудь понимаешь. Или мычи. Я и так знаю, что ты никогда ничего не понимаешь. Вот когда поймешь, тогда и говори.

– Объяснить не можешь?

– Могу.

– Тогда объясняй.

– Что?

– Что это была за таблетка?

– Какая таблетка?

– Которую я только что выпил.

Миша не злится. Миша никогда на меня не злится. Злиться на дураков бесполезно. Медленно, как всегда медленно, Миша говорит:

– Допустим, у тебя болела голова, и я дал тебе таблетку. Кстати, голова еще кружится?

– Кружится, но по–другому. Немного весело кружится.

– Так и должно быть, через пару часов пройдет. Итак, допустим, я дал тебе таблетку. Что из этого следует?

– Ничего из этого не следует. У меня болела голова, ты дал таблетку. Что может из этого следовать? Я бы тоже дал тебе таблетку.

– Нет, Рубен, ты бы таблетку мне не дал. У тебя бы такой таблетки не было. Ты – дурак. А дуракам только анальгин дают и только врачи. Так вот, если допустить, что я дал тебе таблетку, тогда придется допустить и тот факт, что я эту самую таблетку где–то достал. Логично?

– Логично, я как раз хотел спросить, откуда у тебя таблетки.

– Все правильно. Я так и подумал. Это таблетка от головной боли, а не от глупости. Так ты согласен допустить, что кто–то незаконно передал мне запрещенный препарат? И что я нарушаю распорядок учреждения и законы государства? Может, ты считаешь, что меня надо перевести в дурдом?