Карл Тиллер - Замыкая круг

Дерзости и нахальства нам было не занимать, и, слегка спровоцированные неуместным комментарием одной из них, мы сразу же принялись в отместку отпускать ехидные реплики по их адресу. Мне прямо-таки страшно становится при мысли, что в восемнадцать лет я совершенно точно знала, чем уязвить женщин моего нынешнего возраста, ведь если ты, молодой парень, отпустил глуповатый комментарий насчет менструаций и пмс, то я села так, чтобы они хорошо видели мое стройное тогда, точеное тело с крепкими грудями, выглядывающими из бикини, а потом с иронической усмешкой бросила им несколько слов, намекая, что они завидуют моей юности, так как их собственная давно миновала. Все вышло чисто инстинктивно, и, помнится, этот поступок ошарашил меня не меньше, чем их реакция, которая заключалась в том, что одна из них сделала вид, будто находит меня смехотворной, но была слишком обижена, зла и возмущена, а потому не преуспела, и вымученный смех мало-помалу обернулся этаким яростным шипением.

Когда Берит, обернувшись, посмотрела на нас

Арвид косил лужайку, Берит красила садовую калитку, а мы с тобой сидели за каменным столиком под вишней, склонившись над моей черновой тетрадкой, на которую я только что пролила кофе, и целые куски написанного оказались как бы смыты, буквы расплылись синими пятнами, ничего не разберешь. Похоже бывает, когда бродишь в воде недалеко от берега и замечаешь, что вспугнул камбалу, помнится, сказала я, а когда ты попросил пояснить, описала, как камбала устремляется прочь над самым дном, взвихряя песок, так что вода вокруг голых ног становится мутной, непрозрачной, и тут ты положил свою руку совсем рядом с моей, помню, как приятное тепло заструилось по предплечью, когда твои пальцы коснулись моих. Но уже секунду спустя, когда Берит положила кисть на ведерко с краской, выпрямилась и обернулась к нам, ты как бы невзначай снова отдернул руку. И, помнится, сказал, что немножко устал, откинулся на спинку складного стула, вскинул руки над головой и широко зевнул.

Ты определенно думал, что Берит ревнует, но вообще-то ничего подобного. Я это поняла, когда несколько дней, спустя она, полагая, что с тобой говорить о таких вещах трудновато, подошла ко мне и спросила, предохраняемся мы, или нет. Она улыбалась и держалась приветливо, прямо как подружка, а когда я кивнула и сказала «да» (ты очень тщательно следил за этим, куда тщательнее, чем я), она приложила руку к груди и разом выдохнула из легких весь воздух, будто испытала огромное облегчение. Я знаю, каково по молодости лет завести ребенка, и отнюдь не советую этого делать, помнится, сказала она, а на прощание попросила не говорить тебе о нашем разговоре. Он ведь наверняка решит, что я его контролирую, сказала она, лукаво мне подмигнула и добавила: Ты ведь знаешь, какой он, хочет быть жутко свободным и независимым.

И наверно, именно это плюс боязнь, что Берит будет ревновать, и заставило тебя убрать руку, когда она обернулась к нам. Ты не хотел, чтобы не только Берит, но и вообще хоть кто-то смотрел на нас как на влюбленную пару, а когда я спрашивала, почему, ты всегда отвечал расхожей фразой типа «я не хочу себя связывать, во всяком случае пока».

Мы сидим за столом, обедаем, и никто не говорит ни слова, я слышу, как нож Эльсы скребет по тарелке, слышу, как хмыкает Эгиль по другую сторону стола, слышу бульканье вина, льющегося в бокал, вижу, что бокал снова наполняет Тронн, а он уже с коротким стуком ставит бутылку на стол и смотрит на меня, приподняв бокал. Жаль, в четверг я не смог прийти, говорит он, голос у него низкий, хрипловатый, он отпивает большой глоток вина, отводит за ухо длинные густые волосы, склоняется над тарелкой. Ничего страшного, говорю я, смотрю на него и улыбаюсь. Я слышал, похороны были стильные, говорит он, отправляет в рот большой кусок рыбы, жует и с интересом смотрит на меня. О да, говорю я и, как наяву, вижу эти похороны, вижу скорбные, траурные лица, слышу серьезного, запинающегося пастора. Похороны прошли отлично, говорю я, тихонько смеюсь над собственной несколько легкомысленной манерой выражения, смотрю на Тронна и с улыбкой чуть пожимаю плечами. В общем, похороны как похороны, говорю я, и Тронн кивает, тоже с улыбкой. Ты сама-то как? — спрашивает он. Со мной все хорошо, говорю я и добавляю: Хотя случилось это чересчур неожиданно; я смотрю на него, легонько покачиваю головой, а он, дружелюбно улыбаясь, отпивает глоток вина.