Александр Шелудяков - ЮГАНА

Андрей рассмеялся и возразил Югане: мол, зачем и кто поедет в наш Улангай, когда больших сел и городов много. Но Югана упрямо доказывала свое и говорила о том, что работа найдется для молодежи в Улангае. Будут заниматься молодые люди разведением соболей – вон она, звероферма, стоит целым-целешенька, и клеток сколько угодно, оборудование не порушено наезжими «дикарями». Не забыла Югана напомнить Андрею Шаманову про то, что приехавшим парням можно заниматься охотничьим промыслом. А сколько в тайге грибов, клюквы, брусники – все пропадает, уходит в зиму под снег.

Перед отъездом Таня наказывала Югане, чтобы следила за ребятами и запрещала отлучаться далеко в тайгу. Старая эвенкийка обещала все наказы беспокойной матери исполнить, но в душе думала по-иному: «Молодые вожди не цыплята, чтобы их держать у дома в загоне или на привязи».

Кажется Югане – сбывается ее мечта. Верит она, что скоро вождь племени Андрей Шаманов и Таня должны привести в Улангай молодое племя, и будет оно на Обском Севере самым могучим и самым красивым.

В это раннее весеннее утро таежная природа дышала миром, любовью. В древних урманах вступил в силу могучий закон материнства. А вот над Улангаем нависла житейская туча.

Большая самоходная баржа остановилась у берега, напротив школы. Десять мужчин с топорами, ломами в руках сошли на берег, остановились у школы, начали разговаривать:

– Раскатаем мы ее за день или за два. А вот с погрузкой можем запурхаться, – говорил тощий, сухолицый мужчина.

– Эй, бригадир! – крикнул рыжеволосый паренек, обращаясь к сухолицему мужчине, – Котелок краски хватит на разметку стенных бревен…

– Должно хватить на стены. А на потолок и стропила – там, в ведре, сурик есть, – ответил бригадир, снимая с плеча старую брезентовую куртку и собираясь присесть на землю да поточить бруском топор.

Как и положено, дом ломают с крыши, а строить начинают с земли, фундамента. И вот два «верхокрышника» поднялись через школьный чердак и начали гвоздодерами срывать первые шиферные листы. Но тут, словно из-под земли, появилась седая эвенкийка. Она посмотрела на тех, кто был на крыше, и крикнула:

– Люди с большой железной лодки, уходи с крыши! Здесь хозяин Улангая теперь Орлан, молодой вождь племени Кедра. Он со своими охотниками сейчас будет стоять тут…

К школе торопливо подошли Орлан, Карыш, Ургек, Таян и остановились рядом с Юганой. На каждом был накинут легкий меховый плащ-наспинник, перепоясаны они были широкими ремнями-патронташниками, и у каждого на ремне в ножнах промысловый нож.

– Что нужно? – подойдя к ребятам, спросил бригадир. И тут же, посмотрев на парней, возмутился: – Чего тут базлаете, как безродные телята?

– Прикажите всем погрузиться обратно на баржу и плыть туда, откуда приехали, – сказал Орлан.

– Эй, бригадир, – крикнул с крыши рыжий парень, – покличь Афоню Пузанова, и пусть он из них каральки нагнет!..

– Югана говорит: люди с кривым языком пусть помолчат!

Эвенкийка вынула из ножен нож и, ткнув им в сторону мужиков на крыше, посмотрела на Орлана.

– Разбойничать в Улангае мы вам не позволим, – сказал Орлан бригадиру.

– Ой-ой, какой строгий молодой человек объявился, – крикнул с крыши рыжий парень.

– Пусть не каркают трусливые вороны! – сказала Югана и, посмотрев требовательно в глаза бригадира, пояснила: – Вождь Орлан не умеет много говорить, долго просить. Если вы не уйдете, то с вами будет говорить маленькое ружье из кожаного сапога…

– Ха-ха-ха, – закатился от смеха рыжий парень на крыше, – может быть, ружье не из сапога будет разговаривать, а из-под юбки… Держите меня, с крыши свалюсь от смеха…

– Топорищем их по заднице отхлестать!..

– Я спрашиваю, – спокойно начал говорить Орлан, – на каком основании вы приехали ломать здание школы?

– А на том, цыпленочек, – ответил бригадир – что наш бондарский директор совхоза желает из этой школы сделать столовку и закусочную с водочкой да селедочкой.

– Покажите разрешение на слом школы, – попросил Орлан, смотря в глаза бригадиру.

Югана одобрительно кивнула, а про себя подумала: «Хо, Орлан хорошо переговоры ведет с томтурами». Старая эвенкийка достала трубку и начала ее набивать, но вдруг ее руки замерли, и щепотка табака посыпалась мимо закопченной горловинки трубки. Правая рука Юганы легла настороженно на ремень.

– Никакой бумаги у нас нет. Не нужна она, бумага-то… Ваш совхоз давно уже развалился. А то, что от него осталось, объединилось с нашим совхозом. И это значит, что Улангая давно нет, не существует больше сельская точка… И вся эта земля, с разными халупами, строениями, принадлежит нам и нашему совхозу, – ответил бригадир задористо, но сам опасливо посматривал на Югану.