Эрика Леонард Джеймс - На пятьдесят оттенков светлее

Взгляд Кристиана становится мягче и он продолжает.

— В любом случае, вскоре после нашего разговора, Тейлор сказал мне, что Хайд взял поручительство. Как — я не знаю. Я думал, мы сделали все, что бы пресечь попытку выйти под залог. Но это заставило меня задуматься о том, что ты сказала и я понял, что что-то не так.

— Я никогда не была с тобой из-за денег. — Огрызнулась я, неожиданно волна злости накрыла меня. Я стала говорить громче. — Как ты вообще мог так подумать? Это никогда не было из-за твоих чертовых денег! — Моя голова разболелась и я поморщилась. Кристиан на секунду поднял взгляд на меня, удивленный моей откровенностью. Он нахмурил глаза.

— Следи за языком, — прорычал он. — Успокойся и ешь. — Я недовольно взглянула на него.

— Ана.

— Это очень обижает, Кристиан… больше чем что-либо, — прошептала я. — Примерно как то, что ты виделся с той женщиной.

Он резко вздыхает, как будто я внезапно ударила его. На мгновение закрывает глаза, он выглядит опустошенным.

— Я знаю. — Вздыхает он. — И я сожалею. Больше, чем ты думаешь. — Его глаза полны раскаяния. — Пожалуйста, поешь, пока твой суп не остыл. — Его голос мягок и требователен, и я делаю, как он просит. Он облегченно вздыхает.

— Продолжай, — шепчу я между укусами свежего белого хлеба.

— Мы не знали, что Миа пропала. Я думал, что он шантажировал тебя за что-то другое. Я позвонил тебе, но ты не отвечала. — Он хмурится. — Я оставил тебе сообщение, чтобы ты позвонила Сойеру. Тейлор начал отслеживать твой телефон. Я знал, что ты была в банке, поэтому начали оттуда.

— Я не знаю как Сойер нашел меня. Он тоже отслеживал мой телефон?

— «Сааб» оснащен устройством слежения. Все наши автомобили. К тому времени, когда мы добрались к банку, вы были уже в движении, и мы следовали за вами… Почему ты улыбаешься?

— В какой-то момент я поняла, что ты будешь преследовать меня.

— Это забавно? — спрашивает он

— Джек приказал мне выбросить мой телефон, поэтому я взяла телефон Уилана и выбросила его, а свой положила в одну из сумок, таким образом, ты мог проследить за своими деньгами.

Кристиан вздохнул.

— Наши деньги, Ана… — сказал он тихо. — Ешь.

Я вытираю свою тарелку последним кусочком хлеба. Впервые за последнее время я чувствую себя спокойной, несмотря на нашу беседу.

— Я все.

— Хорошая девочка.

В дверь постучали и сестра Нора зашла с бумажным стаканчиком в руках. Кристиан забрал мою тарелку и сложил все обратно в коробку.

— Обезболивающие. — Нора улыбнулась, показав мне белую таблетку в бумажном стакане.

— Это безопасно? Для ребенка?

— Да, миссис Грей, это «Лортаб» — все в порядке, он не окажет эффекта на ребенка.

Я благодарно кивнула. Моя голова болела. Я проглотила таблетку с глотком воды.

— Вы должны отдохнуть, миссис Грей. — Сестра Нора многозначительно посмотрела на Кристиана.

Он кивнул.

Нет!

— Ты уходишь? — воскликнула я, запаниковав. Не уходи — мы только начали разговаривать!

Кристиан фыркнул.

— Если ты думаешь, что я оставлю тебя без моего контроля, ты очень сильно ошибаешься.

Нора раздражается, но уступает мне и кладет мои подушки так, чтобы я легла.

— Доброй ночи, миссис Грей, — говорит она, и строго посмотрев на Кристиана, уходит.

Он поднимает бровь, когда она закрывает дверь.

— Я не думаю, что медсестра Нора одобряет меня.

Он опирается на кровать, выглядя усталым, и несмотря на то, что я хочу, чтобы он остался, я знаю, что должна попытаться убедить его пойти домой.

— Тебе тоже нужен отдых, Кристиан. Иди домой. Ты выглядишь уставшим.

— Я не собираюсь уходить. Я подремлю на кресле.

Я хмурюсь, потом передвигаюсь набок.

— Поспи со мной.

Он нахмурился.

— Нет. Я не могу.

— Почему?

— Я не хочу сделать тебе больно.

— Ты не сделаешь. Пожалуйста, Кристиан.

— У тебя подключена капельница.

— Кристиан. Пожалуйста.

Он пристально смотрит на меня, и я могу сказать, что он соблазняется.

— Пожалуйста. — Я поднимаю одеяла, приглашая его на кровать.

— К черту. — Он снял носки и туфли, аккуратно забрался ко мне. Осторожно обнял меня и я положила голову ему на грудь. Он поцеловал мои волосы.

— Я не думаю, что медсестра Нора будет очень довольна этой выходкой, — шепчет он заговорщически.

Я хихикаю, затем останавливаюсь, когда стрелы боли пронзают мою грудь.

— Не заставляй меня смеяться. Это причиняет боль.

— Да, но я люблю этот звук, — говорит он немного грустно, понизив голос. — Мне очень жаль, малыш, очень, очень жаль. — Он целует мои волосы снова и глубоко вдыхает, и я не знаю за что он приносит извинения… за то, что заставил меня смеяться? Или за то, что находимся здесь? Я кладу свою руку ему на сердце, и он мягко кладет свою руку сверху. Мы лежим тихо в этот момент.