Макс Гурин - Новые праздники

Как же я опять так попался? Как же я хочу позвонить С! Как же больно ударят меня эти грабли. Ну и пусть! Да здравствует моя окончательная смерть от удара грабель в пипиську!!!

Нет. Нет формального повода. А позвонить без повода я не могу. Потому что это будет значить, что я прямым текстом зову С в постель. Я не могу себе этого позволить. Я боюсь, я устал, мне больно, я полное ничтожество и не имею права никого звать в постель, потому что у меня хронически нет денег, и я неспособен составить счастье никакой женщины и единственный вид пизды, который принадлежит мне по праву — это все те же грабли.

И потом я ненавижу такие схемы. Я очень основательно ебал их, эти схемы, в их схематичный роток. Нельзя было писать песни, так долго искать вокалистку и остановиться на той, к которой с угрожающей быстротой просыпается чувство любви. И этого мало — просто написать песен с подобной целью. Весь феерический ужас, пожалуй, заключается в том, что песни эти написаны ради того, чтобы доказать предыдущей любви какую-то свою очень важную вневременную хуйню. То есть, — сочинить песни для одной, а на самом деле подсознательно сочинить их лишь для того, чтобы сменить женщину!

По всему по этому я не имею права звонить С без повода. Я не хочу ее хотеть. Я не хочу ее любить. Я вообще никого не хочу любить. Но я очень хочу ей позвонить. Я очень хочу ее увидеть. Я очень хочу, чтобы она была в моей жизни всегда. Пусть не в качестве возлюбленной, но чтобы была всегда.

Я ничего не понимаю в себе. Я себе скучен и грустен, и руку бы себе не подал. С, я так рад, что совсем не знаю тебя. Ты такая живая. Я никогда не видел таких. Ты удивительная. (Будь проклята физиология! Это ведь надо же так распеться! И ведь я искреннен. Чтоб меня поскорей граблями убило!)

Надеюсь, что как я никому не нужен сейчас, так все и останется, потому что в противном случае я должен бы по идее отказаться от С, если что-то начнет наруливаться, потому что это полный пиздец всему моему прежнему мировоззрению, но я так чудовищно устал быть несчастным, что если что-то действительно начнет наруливаться, а я надеюсь, что этого не произойдет (Все ты врешь, Скворцов! Надеешься ты на совершенно обратное, и это просто очередное твое слишком человеческое и слишком мужское. Впрочем, и слишком женское в одном лице!), то я могу просто не найти в себе сил отказаться от того, что я в глубине своей слишком человеческой душонки считаю более чем заслуженным.

Эта уверенность в том, что я что-то такое охуительно многое заслужил, непоколебима во мне. Поколебать эту ебаную веру не в силах даже Сережа, который почти еженедельно (а ранее почти ежедневно) объясняет мне, какой я мудак. Он это делает вне всякого сомнения из дружеских чувств. Я знаю, что это так и конечно очень его люблю. И, конечно, мне стыдно за то, что я позволяю себе говорить, что у меня нет друзей. Но поймите меня правильно. Я никак не могу позволить себе считать себя мудаком!

Ебаный совнарком! Но почему же все всегда происходит так и исключительно то, что уже тысячу раз описано в книгах?! Почему новые книги пишутся исключительно о том, что, блядь, почему все всегда происходит так, как в книгах наших отцов и бабушек?! Почему?!

Почему я все-таки неумолимо влюбляюсь в С?! Почему я так никому не нужен на хуй? Почему я С до пизды? А если я ей вдруг не до пизды? Если она тоже чувствует ко мне что-то похожее на то, что чувствую к ней я? Если это так, то почему же все происходит всегда именно так, как наиболее логичней, естественней и неудивительней при всей своей кажущейся уникальности?!

Но все-таки скорее всего я как мужчина совершенно не интересую ее, ибо чудес не бывает. У меня узковаты плечи для того, чтоб меня по-настоящему можно было любить. Чудес не бывает. Но если нам все-таки что-то-таки предстоит, то в этом тоже нет ничего удивительного, потому что все, что происходит на земле, происходит вопреки чему-либо с такой же частотой, как и не вопреки.

Я, блядь, так попался, как не пожелаю и Зевсу. Я так попался, что не пойму когда. Сегодня, пия у Дулова чай, я, кажется, напал на след, сказав, что теперь уже всё, поздно, потому что думать надо было в бытность мою сперматозоидом, когда я так настойчиво стремился обойти всех тогдашних своих сотоварищей и раз и навсегда соединиться с мамкиной яйцеклеткой. Ах, отчего я был таким глупым сперматозоидом?

С другой стороны, сперматозоид-Сережа тоже был не сильно умней меня, когда пошел на эту роковую для него авантюру. Вообще, ходят вполне научные слухи, что нынешние сперматозоиды умнее. Не лезут, очертя голову, неведомо куда. Слава тебе, Господи! И земной поклон тебе, Господи, за торжество эволюции! Наше вам, Господи, с кисточкой! Наше вам с крайнею плотью! Ура!!! И даже наше вам «гип-гип»!