Макс Гурин - Повесть о Микки-Маусе

Однажды я наткнулся на её фото на одном из сайтов подобных услуг и немедленно подъехал к ней в «небольшую, уютную квартирку» в Крылатском…

Я не стал сообщать ей, кто я, а узнать меня было трудно — шуточное ли дело не видеться почти 20 лет! Я сказал, что меня зовут Андрей. Если она и заподозрила что-то, в любом случае выдавать себя было так же и не в её интересах. Да мы и встретились для другого. Я просто положил на стол деньги и… напихал ей в рот. Должен отметить, что в сравнении с нашими соитиями в прошлых жизнях, мастерство её выросло. Я остался очень доволен глубоким минетом, и она даже позволила мне сделать ей фистинг.

Не знаю, насколько она была искренна — всё-таки что с проститутки возьмёшь — но стонала она весьма симпатично, извиваясь на моей довольно часто и резко входящей в неё правой руке… В какой-то момент я даже почувствовал себя опытным укротителем диких зверей — столь животные крики вырывались из её горла, пятью минутами ранее так искусно приласкавшего мой восторженный и поистине благодарный член…

Погиб тот мир тоже совершенно по-дурацки: в один прекрасный день просто взорвалось Солнце, и всё в мгновение ока исчезло, даже не успев вызвать ни у кого ни возражений, ни сожалений.

И вот когда наконец все мы стали несуществующей пустотой Вечности, где не существовало и Времени, Микки-Маус заговорил со мной снова…

Не могу сказать, что я слышал его — ведь у меня не было больше тела. Не могу сказать и того, что говорил Он уж прямо со Мной — ведь больше не было и моего духа. Ни моего духа, ни святого — никакого…

Вселенная была бесконечна, но при этом она была Абсолютной Точкой… Малой до такой степени, что несмотря на то, что Точкой она всё же была, всё-таки её не существовало… То есть она была в бесконечное число раз меньше любой из самых малых частиц предыдущих миров. И вообще она не была частицей. Она была только точкой. Точкой Абсолютного Несуществования…

Чтобы понять, как это может быть, достаточно слегка проанализировать словосочетание, к примеру, «точка кипения». С одной стороны, точка кипения у различных жидкостей безусловно есть, но есть она только в том смысле, в каком была бы вещественным микропятнышком некая точка, отмеченная нами в нашем же воображении на условной, и так же существующей лишь в нашем воображении, числовой шкале. Вот примерно в этом смысле и существовала та Абсолютная Точка, в которую обратился 21-го декабря 2012-го года тот один из самых примитивных миров, где мне доводилось реализовывать свою бессмертную душу, и в рамках каковой Точки мне и случилось услышать Микки-Мауса вновь…

— Вот ты всё время хочешь представить себя как умного, тонкого, культурного, интеллигентного человека, а на поверку всё время оказывается, что тебя интересует только какой-то жёсткий секс в извращённой форме. Всё бы тебе напихать в рот уважаемой даме в возрасте или и вовсе разорвать её своим членом на части. При этом в реальной жизни ты ведёшь себя подчёркнуто асексуально и если вдруг кто-то заигрывает с тобой, ты мастерски делаешь вид, что ничего не замечаешь и сразу переводишь разговор на другую тему. Жена от тебя секса не допросится, а меж тем, когда никто не видит, ты мастурбируешь часами, пытливо вглядываясь в незнакомые тебе пёзды интернет-порнозвёзд. Мне вот просто интересно послушать, как ты сам это себе объясняешь? — и Микки-Маус лукаво прищурился.

— Ты хочешь сказать, что у тебя, обычно такого занятого, есть время, чтобы слушать именно об этом? — попытался поддеть его я, но не потому, что хотел поддеть, а чтобы он так подумал, а мне бы таким образом удалось скрыть в первую очередь от себя самого, насколько же я реально рад вновь его видеть, слышать и чувствовать; быть, словом, самим собой…

— Оу! Теперь у нас времени сколько угодно! Ведь Ход Времени временно остановлен! Пока ты не расскаждешь мне всё, что я считаю своим долгом из тебя вытянуть, Новая Вселенная не начнётся. Так что не оттягивай Большой Взрыв! В конце концов, это элементарно невежливо, да и вообще как-то слишком нескромно. Даже с поправкой на пикантность теперешней ситуации… — и он снова улыбнулся своим излюбленным способом.

«Боже, как я скучал по твоей улыбке!» — пронеслось у меня внутри. Микки как будто услышал это и лукаво погрозил мне хвостом с таким видом, с каким матери грозят пальцем своим маленьким сыновьям, если те случайно застанут их неглиже.

— Знаешь что, — сказал я наконец несколько раздражённо, — я отвечу тебе. Я отвечу, но как бы в вольной форме!