Юлия Латынина - Там, где меняют законы

Все было ясно. Все было просто и незатейливо, как схема дорожно-транспортного происшествия. Генеральный директор Извольский решил покончить с забастовкой и нанял Премьера, чтобы тот пострелял пикетчиков. Когда пикетчики не рассосались, Премьер по приказу Извольского малость начистил рожу мэру. Когда и это не помогло, был убит человек, извлекавший из забастовки личную выгоду. Так убивают ради назидания. Так предупреждают всех, кто заинтересован в пикете — убирайтесь подальше, или с вами будет то же. Интересно, что сейчас происходит на рельсах? Они выехали из города слишком рано, а радио включать перед серьезным разговором никто не стал.

Словом, картина вырисовывается незамысловатая, диагноз сомнению не подлежит.

Вот только одно не вписывается в эту картину — смерть Вадима Черяги. Конечно, жизнь состоит из совпадений, и кто сказал, что бригадир Негатива не мог попасться под случайный плевок из автомата Калашникова? Но когда именно этот бригадир сидел в приемной Извольского, когда именно он мог ограбить в ту ночь «Чернореченсксоцбанк», когда именно он собирался жениться на шлюшке, которую его босс явно хотел и столь же явно презирал… Это уже не совпадения. Это уже система.

Тогда что произошло? Кто велел убрать Вадима?

Извольский? Но зачем? Вадим еще не отдал ему документов, не успел. И к тому же — как Извольский или Премьер могли знать, что Вадима пошлют к пикетчикам?

Попугай Кеша, его явный соучастник по ограблению, дабы не делиться нажитым? Можно представить себе такую возможность, что Кеша в сговоре с Негативом, и что Негативу хотелось иметь компромат на родимый и, возможно, обманывающий хозяина Чернореченсксоцбанк, — но зачем тогда Кеша ездил к Извольскому? Голову ему морочил? Второй экземпляр хотел продать, уже от себя лично?

Или Вадима убрал Негатив? Это он мог запросто, чтобы Ольга оставалась под боком, — но ведь Негатив-то никак не мог знать, что пикет обстреляют! И опять же, ему стоило приказать, и Вадим посадил бы Ольгу в тачку и привез к Негативу, перевязанную ленточкой. Или — не привез бы?

В голове Дениса что-то смутно забрезжило, но тут джип плавно замедлил ход.

— Что там? — недовольно спросил Негатив.

— Дорогу чинят, — сказал водитель.

Денис приспустил стекло и высунул голову наружу.

Впереди, в доброй сотне метров, возились люди в желтых светоотражающих робах и громадный асфальтовый каток. Каток занимал полдороги, и на оставшейся половине машины сбились в кучу и двигались медленно, как очередь в столовой.

Последним перед джипами оказался старый лиазовский автобус, хромой от спущенной пневмоподушки и непрестанно пукающий черным гадким дымом.

Джипы возмущенно загавкали, но сделать было ничего нельзя — с одной стороны дороги тянулась глухая бетонная стена, а с другой — фундаментальнейшее болото, и водители продолжали двигаться дальше с неторопливостью телег. Взмокший гаишник в голубенькой форме пропускал то ту, то другую колонну.

— Опоздаем, мля! — сказал Негатив.

Колонна снова двинулась, автобус впереди громко рыгнул задницей, поровнялся с катком и заглох.

Браток, сидевший за баранкой переднего джипа, отчаянно засигналил. Автобус дернулся, из недр его изверглось черное облачко, подобное спорам созревшего гриба-дождевика, он продвинулся на полметра и застыл опять. Водитель выскочил из автобуса и побежал к задней стенке, туда, где у ветхой машины расплагался мотор. Размахивая руками и изображая величайшее отчаяние, водитель распахнул дверцу и принялся в моторе копаться.

Негатив дернул ртом. Опоздывать на стрелку было не по понятиям: опоздавшая сторона автоматически получала штрафные очки.

— Скиньте эту телегу в кювет, — приказал Негатив.

Кунак выскочил из машины, что-то гаркая в рацию. Двери джипов распахнулись, и пяток стриженых качков выпрыгнули на жаркий свеженасыпанный асфальт. Пробежав мимо кучки остолбеневших рабочих в оранжевых робах, один из гоблинов подскочил к водителю катка и заорал:

— Заворачивай технику!

Водитель только таращил изумленные глаза.

Качок, распалившийся от безнаказанности, выхватил из-под куртки АКСУ и ткнул стволом в водителя катка:

— Вали в болото, кому говорят!

Водитель задергал рычагами, каток глухо заворчал и покатился вперед, на бандита.

Меж тем на второй полосе, у застрявшего автобуса, тоже происходили достойные внимания события.

Двое быков подлетели к дверям древней колымаги. Один походя отпихнул суетящегося у мотора водителя. Кунак впрыгнул в салон с автоматом наперевес и провозгласил: