Юлия Латынина - Там, где меняют законы

И протянул Денису черный «Хеклер-Кох». Денис замешкался на секунду, принимая ствол. А что, если эта машинка уже где-нибудь спалилась? С другой стороны, кто сказал, что венгерский ТТ, найденный у брата, не утратил свою девственность в каком-нибудь мокром деле? Хотя вряд ли — Вадим не стал бы хранить мокрый ствол у себя дома.

Происходящее все меньше и меньше нравилось Денису. Какого черта Негатив, который только что чуть не загасил следака, вдруг вздумал звать его на стрелку? Ну это, в общем-то, было понятно. Увидел шикарный «Мерс», решил, что следак по жизни крутой и что неплохо будет попугать им ахтарских братков. У вас, мол, жопа хитрая, а у нас вон какой хрен с винтом. Но одно дело — мирная стрелка, на которой следак-тяжеловес будет базарить за своего брата, а другое — запутка, образовавшаяся после смерти Луханова. Оно, конечно, не факт, что Луханова замочили с подачи Извольского, может, на него кто зуб имел и подсуетился в надежде, что все спишут на ахтарскую братву — а только трудно это будет доказать через два часа. Зачем теперь Негативу Денис? И сам вмажется по уши, и Негативу только в нагрузку будет — стремное это дело, стрельба при важняке, даже ссученном…

Денис ожидал, что после смерти Луханова Негатив сам заявит, что теперь ему следак на разборке не к чему. Однако — не заявил, и даже наоборот, с издевкой осведомился: ну как, и теперь едешь? В смысле — что, очко заиграло? Бабки выбивать за брата был согласен ехать, а когда непонятки начались — в кусты?

И такая издевка была при этом в глазах бандита, что Денис не выдержал, сказал: «поеду», и теперь ругал себя последними словами.

Кавалькада до блеска вымытых джипов вылетела из города и пошла по Ахтарскому шоссе под сто сорок кеме в час.

Негатив сидел молча, куря сигарету за сигаретой и время от времени посматривая на сидящего рядом Дениса.

Нет, ничего следак не подозревает, не понял он, зачем он нужен на стрелке, и чей трупешник предъявят в Москве как доказательство того, что директор Извольский совсем оборзел. А до иных, тонких раскладов ему как зайцу до луны…

— А как ты думаешь, — неожиданно встрял в мысли Негатива сидящий рядом следак, — за что убили Луханова?

Негатив вздрогнул при звуках его голоса. Он уже подсознательно считал этого человека покойником.

— Вот приедешь и поинтересуешься, — ответил бандит.

— Он мне, знаешь ли, досье дал на угольных директоров.

Негатив удивленно повернул голову:

— Досье? Ты что, считаешь, он что-то там накопал?

— В том-то и дело, что нет, — усмехнулся Черяга. — Это не досье. Это подборка вырезок из газет. Причем половина вырезок вообще не имеет к фактам никакого отношения. Просто ругань в адрес угольных директоров, проклятия в адрес жидомасонского правительства и длинные генеалогические изыскания, долженствующие доказать, что директор Никишин должен зваться Ааронсоном, а директор Зайцев — Ривкиным.

— И что тебя смущает?

— Просто странно. Профсоюзный босс, защитник рабочего класса, и прочая и прочая. Он должен быть заинтересован в том, чтобы утопить директоров с головой. А он заезжему следаку вместо документов сплавляет вырезки из газеты «Отмороженный большевик». А потом выясняется, что этот самый профсоюзный босс протаскивал через ЗАКС новый налог на нужды шахтеров, и распоряжаться этим налогом должен был он.

Негатив насмешливо посмотрел на собеседника. Можно было бы, конечно, и не отвечать на вопрос покойника, а с другой стороны — почему бы и не ответить? От покойника большого вреда не будет…

— Он и так распоряжался, — сказал Негатив.

— Чем?

— А я в этом рублю слабо. Договорчик он подписал с мэром нашим, что когда бюджетные деньги в город приходят, идут они в фонд трудоустройства шахтеров или что-то в этом роде…

— А фонд возглавлял Луханов?

— Ну не Извольский же… Знаешь, есть такая мудрая заповедь: не стреляй по собрату из рогатки, если он в ответ может пальнуть из гранатомета. Ну, сдал бы тебе Лухан угольных директоров. А они в ответ бы откопали, что половина денег этого самого фонда пошла на закупку компьютеров для теркома. Ты в теркоме был?

— Был.

— Сколько ты там компьютеров видел?

— Один, по-моему. И тот старый.

— Ну вот. Возникает вопрос — куда бабки делись? Зачем в старое дерьмо кипяток лить? Чтоб опять завоняло?

Негатив помолчал, потом добавил:

— Но, конечно, этот новый налог, это самое главное. Большой был кусок. Не знаю, пройдет ли теперь…

Денис закусил губу.