Татьяна Бонкомпаньи - Девушка из высшего общества

Услышав звук выдвигающегося объектива, Лили обернулась и увидела худощавого фотографа со светлыми волосами, который уже держал камеру наготове.

— Фото? — спросил он.

Лили удостоила его кивка и быстро развернулась левым бедром от камеры, втянув при этом живот и слегка отведя в сторону правую руку. Фотография, на которой заметен жир на руках, — табу для модного общества.

Лили не сразу научилась принимать позу, которую в шутку называла «ИПВ — идеальная поза для вечеринки». Фотографии начального периода их с Робертом романа (когда она еще не знала, как полезно сфотографировать саму себя «Полароидом», перед тем как отправиться на вечеринку) можно было в лучшем случае назвать нелестными, но она схватывала на лету и, к тому моменту как Роберт сделал ей предложение, выглядела так, словно выходила в свет всю свою жизнь или по меньшей мере несколько лет, а не полгода. И хотя поза ее была заученной, улыбка оставалась естественной — во всяком случае, Лили хотелось так думать. Ведь большинство хорошеньких девушек надували губы, как супермодели, каждый раз, когда камера останавливалась на их лицах.

Новость о том, что Роберт сделал ей предложение, заставила многих в Нью-Йорке удивиться. Он не только красивый, обаятельный и хорошо образованный мужчина. Мало кто мог сравниться с ним по происхождению. Прадедушка Роберта, наследник нью-йоркского банкира, очень увлекался садоводством. Как-то, копаясь в саду своего летнего дома в одном из известных всем уединенных поместий на побережье, в районе Бельвью-драйв в Ньюпорте, он изобрел удобрение, которое получило название «Голубая вода». А дед и отец Роберта, открыв по всей стране сеть популярных садоводческих центров, расширили этот бизнес. Роберт же в жизни не подстриг ни одной зеленой изгороди и не бросил в землю ни единого семени, но рос под кроной раскидистого денежного дерева, которое его предки посадили много лет назад, когда скромная сеть садоводческих центров «Голубая вода» по прибыли обогнала банк. И когда он выбрал себе в невесты Лили, практически никому не известную девушку из Нэшвилла, семья которой принадлежала хотя и к верхушке, но среднего класса, это событие не прошло незамеченным.

Даже в журнале «Вог» вынуждены были отметить фотогеничность Лили и ее удачную помолвку и посвятили ей страницу «Девушка месяца», куда мечтают попасть очень многие. Всего за одну ночь, пока тираж развозили по киоскам, обычная, если не считать квадратного бриллианта в пять карат на левой руке, симпатичная городская девчонка переместилась в изысканный светский мир Нью-Йорка. Она тут же получила свободный доступ ко всем нарядам и аксессуарам, которые когда-либо хотела примерить (или оставить у себя навсегда, что в последнее время случалось все чаще), и место в молодежных комитетах трех самых солидных благотворительных фондов города. Лили быстро осознала, что помолвка с членом клана Бартоломью дает массу преимуществ. Да и сам он парень что надо.

Роберт первый заметил ее из другого конца зала. Поднялся из-за стола, и их взгляды встретились. Блеск его голубых глаз заставил ее сердце биться сильнее, она не могла дождаться момента, когда снова окажется в объятиях любимого. Лили никак не могла поверить, что этот мужчина принадлежит ей и что в будущем ее ждет столько роскошных праздников с шампанским, сколько она будет в состоянии посетить. Для профессорской дочери, рожденной по ту сторону линии Мэйсона — Диксона [3] Линия Мэйсона — Диксона является границей, разделяющей штаты Мэриленд и Делавэр. , все это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

Они встретились на танцевальной площадке, которую быстро заполнили гости, раскрепостившиеся от обилия вина и коктейлей, и когда оркестр сыграл первые такты песни «Полетай со мной», Роберт подал ей руку:

— Потанцуешь со мной?

Они закружились в вальсе, и Лили снова вспомнила, как в четвертом классе училась танцевать кадриль, — формально это единственные уроки танцев, которые были у нее в жизни. Будь она дебютанткой в светском обществе, наверное, по меньшей мере взяла бы несколько уроков котильона, но поскольку Белль-Мид являлся только ее местом жительства (принадлежность к этому элитарному клубу — совсем другое дело), не было причин разучивать что-то более сложное, чем обычный степ. Лили получила стандартное для Америки воспитание: учеба — это главное, а развлечения — потом. Видимо, поэтому ее так притягивали атрибуты роскошной жизни Роберта. Словно она выиграла в лотерею разрешение проводить каждый вечер в доме Леонардо Ди Каприо! Но к сожалению, Лео интересуют только модели, которые почти не говорят на английском — его родном языке, поэтому Лили решила, что ее жизнь даже лучше любой голливудской сказки.