Джеймс Олдридж. - Дипломат

– Вы, должно быть, правы – ответил Мак-Грегор. – Я никогда не думал над тем, как нужно сидеть на лошади, что касается наших седел, то я согласен с Кэтрин. Они не приспособлены для английской посадки. Полки врезаются в тело.

– Занятные седла. – Эссекс предпочел не спорить, ибо он уже не раз терпел поражение, когда рассчитывал на неосведомленность Мак-Грегора. – Это нечто среднее между седлом американского Запада и старым макклелланским. Двойная подпруга, ремни для вьюков, высокая задняя лука и массивная передняя. Нескладная на вид штука и жесткая, как камень, но все-таки хорошо держит. Сидишь, точно в кресле.

Мак-Грегор не слушал его. Он снова погрузился в изучение карты, поглядывая на все теснее обступавшие их невысокие горы и узкие долинки. Дорога, по которой они выехали из Хаджиабада, пролегала выше пересохшего русла реки, где у их форда сломалась полуось. Горы попрежнему были голые, самых разнообразных очертаний, и в наступающих сумерках они отбрасывали на красноватую землю длинные и круглые тени. Небо мало-помалу темнело, и только на западе еще оставалась светлая полоса.

У реки им повстречались стада коз с пастухами, а немного повыше, на плато, виднелись палатки из козьих шкур, в каких живут арделанские кочевники. Дважды из вечернего сумрака появлялись всадники; они явно наблюдали за путешественниками, но держались в отдалении. Мак-Грегор знал, что это курды и что они вооружены. Он оглядывался на Эссекса, стараясь определить, тревожат ли его эти вооруженные всадники, но Эссекс смотрел на них с любопытством, не выказывая ни удивления, ни беспокойства. Кэтрин – та вообще интересовалась только пейзажем. Поэтому Мак-Грегор не стал возражать, когда Эссекс заявил, что на сегодня хватит и что лучше уж ночевать под открытым небом, чем добираться до Назирабада, где, несомненно, будет так же грязно и отвратительно, как в Хаджиабаде.

– А далеко отсюда до Назирабада, Мак-Грегор? – спросил Эссекс, когда они въехали на невысокий холм, чтобы выбрать место для привала.

– Когда мы переправились через реку, Назирабад остался к северу от нас. Он где-то в той стороне, – ответил Мак-Грегор, показывая вправо. – Поблизости должна быть дорога на Биджар. Может быть, доедем до нее?

– Нет, – сказал Эссекс. – Остановимся здесь где-нибудь. Вода у нас есть?

– Для лошадей не хватит.

– А реки тут нет поблизости?

– Если мы проедем еще с милю к югу, то наткнемся на реку и берегом ее сможем добраться завтра до дороги на Биджар. Река пересекает дорогу ниже Назирабада.

– Отлично, – сказал Эссекс.

Они свернули с дороги и поехали прямиком, пока не достигли прозрачной горной реки; Мак-Грегор сказал, что это Кызыл Узен. Они расположились немного в стороне, на круглой площадке, защищенной от ветра цепью высоких гор. Мак-Грегор снял с лошади поклажу и сложил ее на ровном месте у края площадки, над отвесным спуском к реке. Он спешил закончить приготовления к ночлегу, пользуясь последними остатками дневного света.

– Разбить палатку? – спросил он.

– А ночью будет много холодней, чем сейчас? – Эссекс топтался на месте, согревая озябшие ноги.

– Да, будет холодно, – ответил Мак-Грегор.

– Ну, если вас обоих холод не пугает, то и я не боюсь, – сказал Эссекс. – Уже поздно возиться с палаткой, и я голоден. А как лошади? Очень устали?

– Не знаю, – ответил Мак-Грегор. – Как по-вашему?

– Да как будто ничего. Только их надо напоить.

– Сейчас напою,- сказал Мак-Грегор.

– А корм?

– Тут у нас есть, но немного; впрочем, они найдут корм на берегу. Правда, там только сухой кустарник, но им к этому не привыкать. Я присмотрю за ними, а вы займитесь ужином. Стряпать я все равно не умею. – Он сгибал и разгибал затекшие ноги, поглаживая себя по онемевшим ляжкам. Кэтрин тоже потянулась, потом стала расседлывать свою лошадь, а Эссекс и Мак-Грегор следили за ней взглядом. Когда она взялась за край широкой войлочной попоны, Мак-Грегор сказал ей, что попону лучше оставить на спине у лошади для защиты от холода. Потом он повел всех четырех лошадей к реке и там снял с них уздечки и дал им напиться вволю. Мак-Грегор знал, что они приучены к стоянкам под открытым небом и далеко не уйдут. Пока лошади бродили между камнями и выступами скал, пощипывая сухую траву и оголенные кусты, он умылся в ручье и напился холодной чистой воды. Потом нашел небольшую песчаную отмель среди скал, загнал туда лошадей, завалил вход камнями и вернулся к привалу.

Развязав сверток с инструментами, Мак-Грегор вынул молоток и холщовый мешочек и отправился за образцами осадочных пород, залегавших над юрскими известняками в почве долины.