Джеймс Олдридж. - Дипломат

– Хвала тебе, свет моих очей, – кричал он, – а уж англичан, которые прячутся здесь за этими стенами, аллах, верно, обесплодит в наказание за грехи. А тебя да благословит бог.

– Да исполнит господь пожелание твое, – вежливо ответил Мак-Грегор.

Он подождал, пока носильщик удалится, а затем вошел в ворота посольства.

Посольство занимало в самом центре Тегерана целый квартал, обнесенный высокой глинобитной стеной. Его местоположение напоминало о других, лучших временах, когда из этого квартала управляли всей страной. В то же время стена служила напоминанием о том, что сами англичане настаивают на своем уединении. За воротами уже не слышен был шум улицы, и густо разросшиеся эвкалипты окружали посольство тишиной. По дорожке, усыпанной гравием, Мак-Грегор прошел к канцелярии и сразу же почувствовал себя изменником тому миру, который остался за стенами.

Канцелярия помещалась в низком здании с черной дверью. Мак-Грегор подошел к главному входу и дернул звонок. Дверь открыл служитель, тоже индиец; он почтительно приветствовал Мак-Грегора и провел его по коридору, напоминавшему крепостной ход, в кабинет полковника Пикеринга. Здесь на широкой низкой тахте перед жарко пылающим камином лежал Эссекс. Полковник Пикеринг сидел у бюро спиной к дверям. Полковник казался такой же частью этой комнаты, как мебель и стены. Это был очень спокойный на вид, седой, представительный мужчина в сером костюме. Тут же стоял высокий табурет и высокая конторка с большой бутылью чернил. Казалось, вот-вот войдет клерк и взгромоздится на табурет; на самом же деле и табурет и конторка давно оставались без употребления. Такова, повидимому, была судьба и множества папок, стоявших на полках в нише стены, так как их покрывала густая бархатистая пыль. По стенам висели выцветшие фотографии каких-то армейских футбольных команд, участников которых давно уже не было в живых. Во всем чувствовался дух времен королевы Виктории, и все напоминало о тех инженерах из департамента по делам Индии, которые строили это здание. Зимой в холода здесь топили большой камин, а в невыносимо жаркие летние дни включали однолопастный вентилятор, укрепленный на низком, затянутом паутиной потолке. Этот кабинет все еще являлся аванпостом британской колониальной администрации, но пожелтевшие и растрескавшиеся обои не могли скрыть того, что стены его были из глины.

– Садитесь, Мак-Грегор, – сказал Эссекс, коротко кивнув ему и скосив на него свои голубые глаза. – Пикеринг как раз собирался рассказать мне кое-что об этой стране. Вы ведь знакомы с Пикерингом? – Эссекс лениво повел рукой в сторону полковника.

– Да, мы уже виделись вчера вечером, – сказал Пикеринг, поворачиваясь на стуле. Он добродушно улыбнулся развалившемуся на тахте Эссексу, потом перевел взгляд на Мак-Грегора.

– Собственно, мы встречались лет пятнадцать назад. – Мак-Грегор снял пальто, перекинул его через спинку кожаного кресла и сел.

– Лорд Эссекс говорил мне, что вы здешний старожил, – сказал Пикеринг, – но я не помню, чтобы мы встречались раньше.

– Это было на реке Аби, недалеко от Кух-Браба.

– Пятнадцать лет назад, недалеко от Кух-Браба? – переспросил Пикеринг и улыбнулся. – А что вы там делали или что я там делал?

– Не знаю, что вы там делали, – сказал ему Мак-Грегор, – а мы искали юрские отложения. Кажется, вы были там проездом в Дизфул; в тех местах было тогда неспокойно. Помню, мой отец говорил, как это глупо, что вы едете туда один.

– Так старый Файф Мак-Грегор – это ваш отец? – Пикеринг был искренне изумлен.

– Как же это я сразу не догадался! Ну да, конечно, вы молодой Мак-Грегор. Тот самый, что вечно где-то пропадал. Один раз мы уже были уверены, что вы попали в лапы к хамаданцам. Ах, чорт, вот так встреча!

– Ну, начались воспоминания! – сказал Эссекс.

– А я думал, что вы пошли по стопам отца. – Пикеринг достал коробок английских спичек и раскурил свою трубку. – Ведь он был геолог? Да ведь и вы, кажется, работали в Англо-Иранской компании?

– До войны, – ответил Мак-Грегор.

– Мак-Грегор получил Военный крест за Тобрук, – сказал Эссекс Пикерингу.

– Ну что ж, Форейн оффис должно быть довольно таким сотрудником.

– Я в департаменте по делам Индии, – поправил Мак-Грегор.

– Вот как! Ну, вам повезло, – сказал Пикеринг, видимо не страдавший ведомственным патриотизмом. – А теперь, значит, вы вернулись. Ваш отец гордился бы вами, Мак-Грегор!

– Сомневаюсь, – сказал Мак-Грегор. – Он в свое время запретил мне переступать порог этого здания. Не думаю, чтобы он был мною доволен.