Олег Ермаков - Иван-чай-сутра

Алекс кивнул. Кир оглянулся с тоской.

— И далеко отсюда до приличного водоема?

Алекс сказал, что в четырех километрах река.

— Где?

Алекс показал. Кир посмотрел на зеленые дали и поежился.

— Хорошо бы навести курсор, двойной щелчок — и ты там. А так, я представляю, чапать по крапиве. Кошмар. — Кир взял топорик, подбросил его и поймал за рукоять. — Надо вырубить посох. И заправиться в дорогу водичкой, — проговорил он, веселея от удачного трюка. — Покажешь родник? — В этот миг он неосторожно взглянул на Алекса, перевел взгляд на падающий топорик — и поймал воздух. — Тойфел! Черт!..

Появилась Маня; она что-то несла в ковшике ладоней.

— Что у тебя там? — спросил Кир. — Цыпленок павлина-мавлина? Мы его будем ням-ням? Эссен? Кушать?

— Дурилка картонная, держи, — сказала Маня, насыпая ему что-то в ладони.

— О, лесная халява! Вооль! — воскликнул Кир. — А админу поднести? — с подчеркнутой многозначительностью спросил он.

Маня вопросительно взглянула на Алекса. Тот безропотно протянул руку. Маня открыла ладони, насыпая ему переспевшей холодной земляники.

— Вот что, подруга! Дальше мы пойдем туда! — сказал Кир, отправив сразу всю горсть в рот и указывая вдаль. — Заправим фляжки кальт христаль, и, — он подбросил топорик, закручивая его так, чтобы тот сделал уже не один, а два оборота, топорик закружился в воздухе черным знаком и лег рукояткой в руку, — в путь! Сейчас я вырублю посох.

Маня исподлобья взглянула на него.

— Там водоем. Я больше не собираюсь подвергать свой организм мукам жажды. — Кир внушительно посмотрел ей в глаза. — Надеюсь, ты уже убедилась в действенности моего метода? Он всегда приводит куда нужно. Логика ледяного разума покруче мутного троллинга юзеров «Ицзин», ферштейн? — С этими словами он двинулся прочь от костра, но тут же приостановился, пробормотал: «Блин, теперь шагу в простоте не ступишь», — закрутил в воздухе топорик и поймал его, кинул победоносный взгляд на Алекса и пошел дальше.

Алекс неторопливо съедал землянику, наблюдая за Киром. Маня спросила его, что там за водоем, к которому Кир собрался? Алекс ответил.

— Дальняя Река? — переспросила девушка. — С чьей точки зрения дальняя?

— С точки зрения скифов, живших в степи у моря. Но и с моей тоже.

— А где ты живешь?

— В Глинске.

— В Глинске?

— Ну да, Глинск вышел из реки, как гусь. Его даже можно было назвать Гусь Глинский, по аналогии с Гусь Хрустальным. Тем не менее, река кажется мне Дальней. У меня есть кое-какой опыт путешествий по ней. А это всегда путешествия не столько в пространстве, сколько во времени.

Маня улыбнулась.

— Это как Зыкина с Волгой?

Алекс слегка поморщился.

— Все убаюканы с пеленок Зыкиной.

— Это так обидно? — спросила Маня.

— Нет. Но хочется справедливости, — сказал Алекс. — Просто о Дальней Реке еще не спета песня. У меня был друг, который собирался это сделать.

— Друг против Зыкиной? — с улыбкой спросила Маня.

— Он собирался сочинить что-то вроде «Юноны и Авося», «Томми», но в другом духе…

— Рок-опера в духе речного патриотизма? — засмеялась Маня.

— Речного сепаратизма, — уточнил Алекс.

— «Дальняя Река»?

— Нет, называлась бы, пожалуй, по-другому… У него дед еще в старопрежние времена работал тут грабором. Ну, ландшафтным дизайнером.

Маня огляделась.

— В этих местах?

— Да. Раньше здесь стояли деревни, усадьбы — там, на холмах.

— … пока не явились стремные готы?

— Да они здесь же и дремали, — возразил Алекс, — в отеческих мхах.

— Как фашисты Кира во льдах?

— Айс унд ф о йе! С кем ты сравниваешь потомков атлантов? — вскричал Кир, выходя к лагерю из зарослей иван-чая. На плече он нес свежее древко.

— С крестьянами и рабочими, — невозмутимо откликнулась Маня. — Они тут винтили местные дворянские гнезда. Все благородно, в антибуржуазном духе Муссолини и «Железной гвардии»: пожар, битье стекол, роялей, костры из книг и картин.

— Доверчивых мужиков вдохновляли иуды-чандалы, троцкие с луначарскими. Фашисты никогда не стали бы громить усадьбы. Настоящие фашисты, — уточнил Кир. — У тебя примитивные представления, Птича. Разорять дворянские усадьбы? Это же столпы традиции ! Почитай Эволу.

— Он что, пишет тексты для «М8Л8ТХ»?

— Жужжалка! Юлиус уже в вечных снегах недоступных вершин.

— Кир, тебя не поймешь, когда ты прикалываешься. Вот сейчас или когда вещаешь, что кроме психики ничего не существует?

— А что такого я сказал? Это просто эвфемизм слова «тод».