Марианна Грубер - Промежуточная станция

Когда Мария вышла из-за складов, уже миновала полночь, лодка была полностью загружена и готова к отплытию, только Индеец все еще стоял на пирсе, вглядывался в темноту и ждал. Четыре дня провела она в гавани и каждый день около одиннадцати часов приходила к тому месту, где разгружали суда с продуктами. Она искала Роланда, но его там не было. Возможно, он появлялся здесь нерегулярно. Или вообще перестал сюда ходить. Либо же — а от этого ожидание становилось просто мучительным — его схватили.

Роуви поздоровался с ней почти что с нежностью. Индеец молча прижал к себе, а его друг, которого она видела несколько раз на разгрузке в гавани, вытащил из кармана робы маленький термос.

— Я пытался найти вас в гавани, — сказал он. — Но вы так затаились. Я искал вас каждый день.

В лодке лежала сухая одежда.

— От Катарины, — пояснил Роуви.

Мария с удивлением посмотрела на него.

— Откуда она могла знать, что я сегодня…

— Да она и не знала, — перебил ее Роуви. — Просто без вас мы сегодня не вернемся. Вы нужны нам.

Вместо ответа Мария смущенно принялась натягивать приготовленный для нее пуловер.

— В первую ночь я не сумела уснуть, потом стало лучше. Я искала своего мужа. Иногда он работает здесь. Не найдя его в первый день, искала во второй, и так все время. Дальше уже не выдержать. Ночью все прислушиваешься, днем все пригибаешься. Так можно и позвоночник искривить. Каждый, кто здесь ходит, может заподозрить неладное.

— Да уж, если тебя начинают высматривать, добра не жди, — сказал друг Индейца. — А теперь отплывайте. Для переправы самое время.

Они вошли в лодку, и он оттолкнул ее от берега, чтобы не сразу заводить мотор.

— Хорошо, что вы снова здесь, — заговорил Индеец, когда отплыли на порядочное расстояние. Он привычно наблюдал за фарватером, а Роуви правил.

Мария села на днище, прислонилась к борту и закрыла глаза. Диего накинул ей на ноги одеяло.

— Мы так боялись, что вы не придете.

— Приходится бояться, — ответила Мария. — Смерть ходит между нами.

— Ну что вы, вы еще так молоды.

— Уже не слишком. На Севере рано выходят замуж и умирают раньше. Пустыня выжигает женщинам глаза, дети изнуряют. Дом, сляпанный из песка, — больше от человека ничего не остается. Дети рано это усваивают. Как и то, что надо закалять душу, иначе она будет болеть, а рот держать закрытым. Мы рассказывали им сказки. Они начинались так: «Есть на свете зеленая страна, но мы не сумели до нее добраться». На вопрос: «Кто же там живет?» — мы отвечали: «Не мы и не те люди, которых мы знаем. Мы только слышали об этом. Пустыня все больше расползается».

— Мария, — прервал ее Индеец. — Давайте разговаривать сегодня о чем-нибудь другом. В лагере вас ждет сюрприз. Я уверен, вы будете счастливы.

— Что это?

— Не могу сказать, сюрприза не получилось бы. Вы уж потерпите.

— Ты все же скажи, — вмешался Роуви.

— Нет, не надо, — решила Мария. Она поднялась и встала рядом с ним. — Таинство праздника состоит в том, что не знаешь, какой тебя ждет подарок, тут важно ожидание. Причем долгое. В детстве мы умели ждать. Мастерили самодельные календари и зачеркивали каждый прошедший день.

— Создавалось ощущение долгого путешествия, — сказал Инженер. — А когда зачеркивался последний день, можно было считать: ты у цели, и все будет хорошо.

— У вас тоже был такой календарь?

— У каждого был когда-то.

— У меня не было, — сказал Индеец. — Я только здесь этому научился.

Они уже приближались к берегу. Роуви тихо просигналил. В ответ последовала вспышка фонаря, и когда лодку завели в заливчик, им спустили веревочную лестницу.

— Чем не лифт, — пошутил Роуви. — Вы первая. Нет, серьезно. Вы первая.

Он натянул веревки, и Мария взобралась наверх.

На обрыве стоял Джон.

— Мария, Господи, ты ли это? В самом деле живая! Мы уж не верили. В городе считают, что ты утонула.

Он закружил ее в воздухе.

— Потише, — взмолилась Мария, задыхаясь. — Потише. Они не сказали мне, что вы здесь. Я только сейчас это поняла.

Джон высоко поднял ее и понес, потом поставил на землю, выпрямился и сказал:

— Можешь потрогать. Я настоящий. Как говорится, подлинник Джона. А в лагере тебя ждет Тереза с детьми.

— Теперь я понимаю, почему не могла найти Роланда. Я искала его на той стороне.

— Роланд? — Джон резко взмахнул рукой. — Роланд не приехал с нами. Что он здесь потерял? Он, видите ли, должен участвовать в Сопротивлении. Кроме того, он думает, что тебя нет в живых.