Уехала, не прощаясь, ещё не было и шести, с тяжёлой головой и промилями, достаточными для того, чтобы любой захудалый инспектор отобрал права. «Теперь у меня нет ничего», - свербила горькая мысль, - «ни родительского дома, ни Ивана, ни друзей-товарищей, один только Копелевич, едри его душу мать! Ни-че-го!» - и не было слёз, чтобы оплакать себя. «Да, конечно, искусство требует жертв, но не до такой же степени!» И погода стояла подстать настроению: туман, сыро, морось, небо запелёнато тучами, мчащимися наперегонки с «Опелем» туда, в город, где и так беспросветно. Жить не хотелось. Вспомнились стенания Сони, и она шептала застывшими губами: «Погоди, дядя Ваня, погоди… Мы отдохнём! Мы отдохнём! Мы услышим ангелов, мы ещё увидим небо в алмазах, мы увидим, как всё зло земное, все наши страдания потонут в милосердии, и наша жизнь станет тихою, нежною, как ласка!» - последние слова произнесла уже громко, во весь голос: «Я верую, я верую!» - кричала, заглушая шум мотора, и нажала на акселератор, разогнав «Опель» до 120-ти километров. «Вот, вот сейчас, этот…» - говорила неистово в душевном трансе, провожая воспалённым взглядом, полным решимости и ужаса, фонарные бетонные столбы по обочине дороги. «Тот, нечего тянуть…» - наметила самый дальний, на котором ярко светились красный череп и перекрещенные кости в жёлтом круге, и направила побелевшими от напряжения пальцами машину туда, на предупреждающий об опасности знак, а он быстро рос и вот уже занял всё поле зрения. «Ещё немного, ещё, ну! Мы отдохнём…» Она не помнила, когда и как сбросила газ и нажала на тормоз. Может быть и не нажимала, а верный «Опелёк» не подвёл и сам встал как вкопанный у самого столба, почти уткнувшись в него бампером. Бессильно опустив голову на руки, сжимавшие руль, она бормотала: «Погоди, дядя Ваня… Всеволодович, ты погоди немного… мы отдохнём, отдохнём, от-дох-нём…» и погрузилась в забытьё.
-14-
Ивана Всеволодовича никто, конечно, не отзывал от телефона, он сам разом прекратил бесполезный никчемный разговор, не желая притворяться, что рад её замужеству. Долго потом сидел, осмысливая случившееся и не знал, то ли радоваться, что кончилась тянущая душу привязанность к женщине, которая не хотела встреч и водила его за нос на длинном поводке, то ли обижаться на предательство ради корысти, что было вдвойне обидно. Но он не любил долго размышлять над тем, что случилось, что прошло и чего не вернёшь, не любил копаться в прошлом, пусть и совсем свежем, у него и без неё, без той единственной, предназначенной судьбой только для него, была масса неотложных дел.
Во-первых, проект по Марьинскому. Умница Николай Рябцов в темпе и грамотно закончил все трудоёмкие составительские и оформительские работы, внутренняя рабочая экспертиза прошла успешно, поправки внесены, через день намечена защита в экспедиции, а следом – выезд в Управление. Иван Всеволодович намеревался было для надёжности двинуть туда сам, но потом, подостыв, решил дать возможность Николаю самостоятельно завершить первый геологический труд, да и неудобно первооткрывателю гоношиться со своим недоразвитым геологическим дитятей, подумают тамошние коллеги, что выпячивается мужик, пыжится, не определив ещё размеры славы. А вдруг и на самом деле, во что не хотелось верить, месторождение окажется так себе, и он напрасно раздувает щёки. Пусть лучше другой, более-менее нейтральный, доказывает обратное.
Вошла Зина.
- Вот, - положила на стол два листка, густо исписанных мелким почерком, - сделала.
Это были срочные описания шлифов. Положила и повернулась, чтобы выйти и не мешать начальству думать над их общими проблемами, хотя давно известно, что чем больше начальник думает, тем хуже для подчинённых.
- Постой, - остановил её Иван Всеволодович. – Слушай, если бы ты не была замужем, пошла бы за меня?
У неё глаза сначала округлились от удивления, а потом заискрились смехом.
- Запросто, - и было не ясно, то ли отвечает серьёзно, то ли льстит на всякий случай.
- Что так? – попросил уточнить жених.
Она улыбнулась, не пряча весёлых глаз, и стало понятно, что подыгрывает.
- А вы – надёжный.
Определение ему понравилось, не понравилось, что некоторые так не считают.
- Вот, вот, - круто свернул в сторону отвергнутый надёжный семьянин с большим носом. – Помоги Николаю стать надёжным. Сделает проект, защитит, станет начальником отряда и будет таким же. Ты только помоги ему, не суйся в его колею, побудь малость второй, лады?
Читать дальше