А может, у него что-то другое на уме?
За дверью в ванную не слышно было ни звука; обычно перед сном Вика проводила там минут двадцать. Он посмотрел на часы. Может быть, позвонить Муртузу и прямо спросить о его намерениях? А главное, выяснить: сказал ли он ей что-то?..
Муртуз ответил после первого гудка. И сразу же стал извиняться за неудачную вылазку на дачу. Опасения по поводу возможной утечки информации он категорически отверг:
— За кого ты меня принимаешь?! Ни одна душа ничего знать не будет.
— Предупреждаю, если кто-нибудь узнает, на меня не обижайся!
— А что, собственно, было? Ничего ведь не было.
— И не будет.
— Дело хозяйское. Не будет, так не будет. — Муртуз дал отбой, не попрощавшись.
Наконец она вышла из ванной, продолжая втирать в лицо белый крем, бросила на него мимолетный взгляд.
— Что-то случилось?
— Я должен тебе…
— Завари чай.
Он изложил ей все в мельчайших подробностях. Она слушала, попивая чай и строго постукивая пальчиками свободной руки по столу. Наконец он умолк.
— И кого он тебе подставил?
— Свою продавщицу.
— Уж не ту ли, на которой собрался жениться Делец?
— Ее подругу.
— И как она? Ничего?
— Я на нее не смотрел.
— И чего ты так переполошился? — она насмешливо усмехнулась, потом внезапно посерьезнела. — А впрочем, то, что ты рассказал, — ужасно!
— Я знал, знал! Что ты тяжело это воспримешь. — Друг еле сдерживал себя, чтобы не встать на колени. — Умоляю, прости меня!
Вика опять застучала пальцами по столу.
— Я сделаю все, чтобы добиться твоего прощения, — продолжал он.
— Да, сложная ситуация. Ты, по сути, предал меня… — Она глотнула чаю, зевнула, предложила Другу серьезно подумать о своем поведении и ушла в спальню. Он хотел пойти за ней, но не решился.
К утру он все же прилег рядом с ней и, стараясь действовать осторожно, долго искал возможность поласкать ее, нежно касаясь языком самых укромных уголков ее все еще прекрасного тела.
XXIII
Муртуз доставил Наилю в ресторан «Ист-Вест», пожелал ей удачной встречи с мужем и поехал дальше. По дороге домой позвонил сыну. Мобильный не ответил, а по городскому телефону дежурный сообщил, что сын на допросе и позвать его к телефону нет возможности.
Сыном Муртуз был доволен — отличник с первого класса, он сам, без помощи Муртуза, поступил на юридический факультет, куда последние тридцать лет был бешеный конкурс — дети людей с деньгами с юных лет стремились стать судьями, прокурорами и, на худой конец, полицейскими. После окончания университета удалось устроить его в прокуратуру одного из центральных районов города, и, по словам приятеля — непосредственного начальника сына, к делу он относится добросовестно.
Хотелось услышать мнение сына об убийстве академика Асадова. Муртуз не был суеверным человеком, но то, что академика отправили на тот свет, как только он решил помешать ему, Муртузу, ничем другим, кроме вмешательства небесных сил, объяснить было невозможно. Сколько лет Академику угрожали те, против кого он боролся?.. И ничего — жил себе спокойно, и вдруг такое! Жаль, конечно, человек огромные заслуги имеет, и герой, и ученый настоящий… Жил бы себе и жил, как прежде, если бы не влез в эту историю с приватизацией библиотеки.
Тут Муртуз усилием воли переключился на дела, которые предстояло провернуть завтра. Прежде всего надо будет нажать на министерство — приказ о приватизации никто не отменял, и они должны вытащить его из ящика. Не мешает встретиться с внуком библиотекарши и дать ему несколько тысяч (не пятьдесят, конечно, как он собирался раньше, пока был жив Академик), чтобы задобрить старуху — все же всю жизнь командовала этой библиотекой. Планируя завтрашний день, Муртуз еще раз позвонил сыну, но допрос все еще продолжался.
XXIV
Было полное ощущение, что его хотят взять на работу в какое-то секретное ведомство. Следователь прокуратуры, в котором легко было узнать сына Муртуза, — те же тяжелые надбровные дуги, надежно защищающие глаза от внешних ударов, те же широкие, покатые плечи и та же фамилия; в отличие от милицейских дознавателей он перед началом допроса представился — задал ему десятки вопросов, которые никакого отношения к расследуемому делу не имели. Какого он года? Где родился? Кто родители? Где они появились на свет? Где учились? Где работали? Есть ли другие близкие родственники? Где и кем работают? Откуда родом?
Эти данные следователь сразу же куда-то сообщал по телефону и продолжал задавать все новые и новые вопросы. Когда и при каких обстоятельствах он познакомился с академиком Асадовым? Характер отношений? Как часто встречались? Сотрудничали ли в общественных делах? Что он знает об антикоррупционной деятельности Академика? Отношение к религии, к мусульманским сектам, в частности, к ваххабитам? Были ли с ними какие-либо контакты?
Читать дальше