Рустам Ибрагимбеков - День рождения

Рустам Ибрагимбеков

ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

10 сентября 1969 года сыну Багадура Маниева исполнилось пять лет. Время было неудобное, срочно надо было закончить квартиру клиента, ремонтом которой Багадур, кроме субботы и воскресенья, мог заниматься только по вечерам (на работе тоже был аврал, уже на месяц задержали сдачу новой школы в Баладжарах), но Багадуру очень хотелось как следует отпраздновать день рождения сына. "Все-таки пятилетие бывает один раз в пять лет, - объяснил он жене, - надо все сделать так, чтобы было не хуже, чем у людей. Позову ребят со старого двора, пусть посмотрят, как мы живем, а то сколько лет я уже получил квартиру, а кроме Эльдара и Толстого Гасана никто из ребят ее не видел. А сейчас как раз удобный случай. На свадьбе не получилось, соберу их в день рождения Рафика. Деньги будут, я уже договорился с клиентом".

Жена к затее Багадура отнеслась с прохладцей. Во-первых, она не очень верила в то, что друзья детства Багадура придут "а день рождения их сына - на свадьбу не пришли, а уж на день рождения и подавно их не соберешь, во-вторых, она имела свои виды на деньги, которые Багадур собирался попросить у клиента в счет окончательного расчета за ремонт. Ей казалось неправильным тратить их на никому не нужный день рождения, в то время как тому же ребенку надо было купить на зиму пальто, теплые ботинки и много других мелочей - за лето малыш так вытянулся, что почти ничего из одежды на него не лезло. Но деньгами в доме распоряжался Багадур, и поэтому она только раз высказала ему свое возражение, а потом молчала с недовольным выражением лица.

Багадур по утрам, перед уходом на работу, и поздно вечером, возвращаясь с квартиры клиента, пересчитывал гостей, которых, по его мнению, необходимо было пригласить - получалось не менее двадцати человек, и прикидывал, сколько на это уйдет денег - около двухсот рублей.

Родителей, живущих с ними в третьей, маленькой комнате, он в свои планы не посвящал. Только раз намекнул матери, что, может быть, скоро соберет у себя ребят с их старого двора, и мать очень этому обрадовалась. Она скучала по двору, в котором они прожили всю жизнь до переезда в новую квартиру.

Квартиру Багадур получил за полгода до того, как его забрали в армию. Вернее, получил ее отец: начиная с пятьдесят четвертого года, когда Багадуру по метрикам было тринадцать лет (а на самом деле шестнадцать), он писал во все инстанции заявления с подробным описанием тяжелых жилищных условий своей многодетной семьи (кроме Багадура у отца были еще три дочери: одна, Соня, от первой жены и две, Сева и Сима, - от второй, матери Багадура) и в конце концов своего добился. Но шла время, отец постарел и давно не работал, Багадур бросил школу, вырос, поменял несколько мест работы, начал неплохо зарабатывать и к моменту получения квартиры стал по праву главным человеком в семье, И считалось, что квартиру получил он, хотя по ордеру квартиросъемщиком числился отец.

С отцом Багадур не ладил. Неизвестно, каким отец был до войны. Багадур этого помнить не мог, поскольку был тридцать восьмого года рождения (по паспорту сорок первого), но из плена в сорок пятом году отец вернулся с очень вредным характером.

По рассказам матери, отец до войны был прокурором в Казахе, и в Баку они перебрались перед самой войной. Позднее Багадур своими глазами видел кое-какие сохранившиеся у отца документы, но поверить в то, что тот был когда-то прокурором, так и не смог - очень уж жалким вернулся отец с войны.

Но года два он не работал, писал заявления. Мать плакала, просила его не напоминать о себе, но отец упорно продолжал писать, еле здоровался с соседями и делал вид, что у него все в порядке.

Потом он устроился проводником поезда, и жить стало легче. Но не долго: уволили за интриги. Опять он два года не работал, целыми днями сидел дома у включенной настольной лампы и все писал и писал...

Мать как пошла санитаркой в роддом вскоре после начала войны, так там и работала. Отец к ней часто придирался, шипел, вытаращив глаза, трясся от злости и поколачивал в свободное от писанины время. Она тихо плакала и скрывала все от детей. Тогда их было двое: Багадур и сводная его сестра Сонька, тридцать седьмого года рождения.

С ней он дружил. Она была не жадной. Со стороны своей покойной матери она приходилась родственницей знаменитому писателю, которого все в городе знали. В неделю раз она ходила туда, к родной тетке своей матери, та ее кормила и еще с собой давала подарки. Кое-что перепадало и Багадуру. Сонька совсем была не жадной.