Тьерри Коэн - Она так долго снилась мне...

— Пока еще нет, — смущенно признался я. — У меня голова была другим занята. И я к тому же решил, что мой отказ говорит сам за себя и все само собой закончится. Но теперь я это сделаю, потому что он явно ничего не понял.

— А может, тебе еще подать жалобу?

— Жалобу? Я буду выглядеть кретином перед полицейскими: здравствуйте, я об анонимном пожертвовании денег…

— Ошибаешься. Ты — жертва определенного рода принуждения, — уверил меня он. — Речь может идти об опасном сумасшедшем, который со временем появится и нападет на тебя.

— Ты все драматизируешь… Нет, думаю, будет вполне достаточно, если я напишу на этот адрес и объясню нашему психопату, что в следующий раз сдам его в полицию.

— Я в свою очередь проведу кое-какие расследования, — сказал он. — А как у тебя дела с твоей прекрасной читательницей?

— Самый исчерпывающий ответ: «Никак».

Я рассказал ему про свой последний имейл, про тщетное ожидание ответа и совершенное отчаяние. Он подавленно молчал.

— О чем ты думаешь? — спросил я его.

— Об одной совершенно идиотской вещи… Я пытаюсь установить связь между историей с девушкой и безумцем, который упрямо посылает тебе деньги.

— Связь? Какую связь? — удивленно спросил я его.

— Ну, в каждой из этих историй один из персонажей замаскирован. В истории с Лиор ты сам выступаешь в роли безымянного преследователя.

— Не сравнивай меня с этим человеком! Мои намерения-то самые благородные! Просто обстоятельства меня вынуждают так действовать.

— А кто тебе сказал, что с твоим неизвестным благодетелем не происходит того же самого?

И вот она снова появилась. Лицо мсье Гилеля вдруг осветилось удивленной и радостной улыбкой, и я тут же догадался, что она вошла в магазин. Я обернулся и увидел, что она неподвижно стоит на пороге. Ее взгляд с нежностью скользил по книжным полкам. Она широко улыбнулась нам.

— Ну давай, теперь твой ход, — сказал мсье Гилель тихо, но непререкаемо.

Он взял куртку и подошел к девушке.

Я почувствовал, что у меня перехватило дыхание, и внезапное удушье еще усилило мою панику. Но волевым усилием совладал с собой: сама судьба давала мне шанс, и я намерен был использовать его.

— Я так рад вас видеть! — воскликнул мсье Гилель. — Мы по вас скучали.

— Я была… очень занята, — виновато сказала она.

— Я узнал, что вы последовали моему совету и написали Рафаэлю Скали.

Она покраснела, опустила глаза.

— А, он сказал вам, — удивилась Лиор. Ее это, кажется, заметно огорчило.

— Он вообще-то рассказал Ионе, — уточнил он. — Я говорил вам, он ближе знаком с Ионой, чем со мной.

Она заглянула мне в глаза, робко улыбнулась.

— Кстати, оставляю вас вдвоем, — сообщил он, натягивая куртку.

— Вы уходите? — удивилась она.

— Я бы хотел побыть с вами подольше, но на сегодня записан к врачу. В моем возрасте имеет смысл поддерживать хорошие отношения с этими унылыми созданиями, всегда готовыми напророчить вам самые страшные катастрофы. Передаю вас в хорошие руки.

Он поклонился ей и исчез за дверью.

Актер из мсье Гилеля был, прямо скажем, никакой. Лиор, без сомнения, сразу поняла его стратегию. Она посмотрела на меня, во взгляде читалась смесь симпатии и недоверия.

Подошла поближе, не вынимая рук из карманов куртки.

— Здравствуйте… Иона.

— Здравствуйте, Лиор.

— Значит, Рафаэль Скали рассказал вам о моих письмах? — осторожно поинтересовалась она.

— Да. Сказал, что вы ему написали.

— Было бы предпочтительней, чтобы он никому об этом не рассказывал, — призналась она. — Это слишком личное.

— Ну просто… мы с ним очень близко связаны… И потом… это же я дал вам его адрес.

— Это правда. Он наверняка рассказал вам, как я выставила себя на посмешище?

Мне захотелось прекратить всю эту комедию, рассказать ей, кто я на самом деле, признаться, что я действительно думаю о ее письмах, извиниться, что я оказался таким неловким с ней, рассказать о моем бесконечном ожидании, моей надежде вновь увидеться с ней, но я осекся. То ли ситуация была тому виной, то ли моя нерешительность или все вместе. Я сказал себе, что уже слишком поздно или еще слишком рано, что ее шокирует мое признание, что возможно даже, она немедленно сбежит — подальше от меня и теперь навсегда. Раз ей понравился Рафаэль Скали, я хотел дать ей время узнать Иону Ланкри, оценить его и… полюбить.

— Нет, наоборот, — только и сказал я. — Он сказал мне, что ваше письмо его взволновало и растрогало.