Бернард Маламуд - Бенефис

Уолтер недоуменно посмотрел на Лу, но тот сказал:

— Сопротивление при исполнении служебных обязанностей.

Схватил разносчика за руку и потянул за собой. Коробка с лампочками соскользнула с плеча разносчика, он упал на колени.

— Вейз мир [19] Горе мне ( идиш ). .

Уолтер помог разносчику подняться, полицейские подсадили его в машину. Полицейский помоложе подтащил большую коробку к машине, открыл багажник и боком впихнул ее туда. Когда они отъехали, человек, стоявший у одного из магазинчиков, поднял вторую коробку и крикнул:

— Эй, другую-то забыли, — но полицейские не обернулись, а разносчик, похоже, не слышал.

Дорога в участок вела мимо Бруклинского моста.

— Слушай, Лу, — сказал Уолтер. — Сделай крюк, ладно? Поедем по мосту, остановимся у моего дома: у меня ноги взопрели, да и рубашку хочу переменить.

— Сначала доставим этого фрукта в участок.

Но Уолтер настаивал, уверял, что они в два счета управятся, и Лу хочешь не хочешь, а пришлось везти Уолтера домой. Пока ехали к Уолтеру — от моста до его дома было рукой подать, — оба не проронили ни слова; дом стоял на симпатичной тихой улочке трехэтажных кирпичных домиков, окаймленных по фасаду чуть отступя от обочины не так давно посаженными молодыми деревцами.

Выходя из машины, Уолтер сказал разносчику:

— В Германии тебя б за такое убили. А он всего-то и хотел тебя оштрафовать, заплатил бы доллар — и все дела. — И поднялся на каменное крыльцо.

Чуть погодя, Лу надоело ждать, он погудел раз-другой. На втором этаже отдернули штору, и Уолтер — в исподнем белье — крикнул:

— Еще пять минут, Лу, вытру только ноги.

Уолтер спустился, они проехали несколько кварталов назад и въехали на мост. Посередине моста им пришлось притормозить: машины шли вереницей, одна впритык за другой, тут разносчик открыл дверь и — чего они никак не ожидали — поковылял по мосту, чудом увертываясь от трейлеров и грузовиков, двигавшихся навстречу. Перебежал пешеходную дорожку и вскарабкался — откуда только силы брались — на перила моста.

Однако шустрый Лу тут же кинулся за ним и ухватил разносчика за полу в тот самый момент, когда тот готовился спрыгнуть с перил.

Лу рывком стащил разносчика на землю. Тот грохнулся затылком об асфальт, котелок подпрыгнул, завертелся и упал к его ногам. Сознания, как бы там ни было, он не потерял. Лежал на асфальте, стенал и раздирал пальцами — ну когти и когти — грудь, руки.

Полицейские стояли, смотрели на него, не зная, что предпринять, — крови не было видно, значит, он не поранился. Они обсуждали, как им поступить, когда мимо проходила толстуха — глаза ее слезились, голова, несмотря на жару, была замотана белым платком, на пухлой руке висела большая корзина с солеными крендельками по пять центов — и остановилась полюбопытствовать, что тут стряслось.

Увидев старика, она обратилась к нему:

— Блуштейн! — но он не поднял на нее глаз — продолжал раздирать руки.

— Вы его знаете? — спросил толстуху Лу.

— Это Блуштейн. Я его встречаю тут по соседству.

— Где он живет?

Она задумалась, но, видно, не знала.

— Отец мне говорил, что у него был свой магазин на Второй авеню, но он его потерял. Потом умерла его хозяйка, ну и дочь сгорела — пожар случился. А у него у самого чесотка, его в больнице лечили-лечили, а не вылечили. Говорят, он продает лампочки вразнос.

— Адрес его знаете?

— Я — нет. Что он сделал?

— Какая разница, что он там сделал или не сделал, — сказал Уолтер.

— Пока, Блуштейн, мне пора на школьный двор, — оправдывалась толстуха. Подняла корзинку и понесла свои крендельки по мосту.

Блуштейн уже перестал раздирать грудь, смирно лежал на асфальте. Солнце светило ему прямо в глаза, но он и не думал заслонить их.

Лу — кровь отхлынула у него от лица — посмотрел на Уолтера, Уолтер сказал:

— Отпусти его.

Они подняли старика на ноги, отряхнули его пиджак от пыли, напялили на голову помятый котелок. Лу сказал, что он сейчас достанет лампочки из машины, но Уолтер возразил:

— Позже, довезем его до конца моста.

Они подсадили Блуштейна в машину и несколько минут спустя выпустили из машины вместе с коробкой неподалеку от того места, где наткнулись на него впервые.

Однако в тот же день, когда Лу после вечернего объезда отвез его домой, Уолтер, выйдя из машины, увидел — и сначала глазам своим не поверил, — что Блуштейн собственной персоной стоит перед его домом, ждет.