Тесса де Лоо - Близнецы

Ее муж придавал значение другим вещам. Он ругался на англичан, канадцев, американцев, набрасывался на новое правительство, сопротивлялся ликованию и возвеличиванию западных союзников на фоне всеобщего замалчивания грандиозных заслуг на востоке.

— Без Сталинграда, без Восточного фронта, без многомиллионных потерь Советской армии, без несгибаемости и хитрости Сталина, — доказывал он, — у Западного фронта не было бы ни малейшего шанса выиграть войну. С востока надвигалась серьезная опасность, об этом прекрасно знал Гитлер и все немцы — почему об этом молчат, почему эту тему обходит пресса? — И сам же давал ответ: — Из страха перед большевиками! Ха! Поскольку не фашизм, но коммунизм их самый заклятый враг! Этот страх всех их объединит!

Дрожа от негодования, он заводил пластинку. Успокоить его могли лишь великие композиторы — за исключением Вагнера, записи которого всю оставшуюся жизнь провалялись на дне самого дальнего ящика.

Когда-то давным-давно они вместе мылись в тазу, а теперь лежали в отдельных ванных комнатах пастельных тонов и размышляли о причудливом мучительном родстве, которое их притягивало и отталкивало одновременно. Они ежедневно встречались в пустых коридорах по дороге из грязевой ванны в кислородную или на подводный массаж. Устав от вида воды, неутомимо вытекающей из фонтанов, и гонимые страстным желанием выпить чашечку кофе, они обе оказались в банкетном зале. По крайней мере, любовь к кофе была у них общей — генная предрасположенность? Они воссоединились под «Ледой и лебедем». Как обычно, разморенное состояние после процедур как рукой сняло, когда Анна в очередной раз завела разговор на «эту тему».

Дождливым сентябрьским днем Анна стояла за воротами со своим чемоданом. Война кончилась, идти ей было некуда. Она скучала лишь по одному человеку на свете, которого твердо решила отыскать, — план по его поиску давно созрел в ее голове.

Первым этапом этого плана был Бад-Нойхайм в Гессене, где она собиралась встретить Ильзу. Ее подвезли в открытом кузове грузовика, набитом шестьюдесятью освобожденными солдатами вермахта. Ветер продувал мокрую униформу. Трясясь от холода, она крепко держалась за край кузова.

— Сядьте в кабину, рядом с шофером, сестра, — настаивал один из солдат, — а если тот будет распускать руки, позовите нас, мы быстро приведем его в чувство.

Солдат постучал в кабину, грузовик затормозил. На ломаном английском он объяснил ему суть дела.

— Of course, — кивнул черный американец, галантно открывая Анне дверцу.

Внутри было тепло и удобно. Водитель по-братски разделил с ней бутерброд. Каждый со своим акцентом, они говорили на разных языках.

— Куда путь держите? — спросил он.

— У меня никого нет, — ответила она. — Муж погиб, дом разбомбили. В Бад-Нойхайме у меня встреча по поводу возможной работы.

Испугавшись собственной откровенности, она посмотрела на его гибкие коричневые пальцы, свободно державшие руль. Кто он? Кто она? Откуда они взялись и куда следуют? Бывший раб из Африки попал в Германию через Америку, а бывшая служанка из Кельна вернулась в Германию из Австрии, бывшая пленная в компании бывшего раба, которого несколько минут тому назад, ко всему прочему, считали потенциальным насильником. Будто почувствовав ее замешательство, он дружелюбно улыбнулся.

В Бад-Нойхайме она принялась разыскивать адрес, который оставила ей Ильза. Прогуливающиеся мимо американцы заговаривали с ней. Не получая ответа, они в изумлении смотрели ей вслед — большинство женщин ловились на их приманку, с готовностью прогуливались с ними по городу, держа их под руку и куря их сигареты. Анна была так сосредоточена на своей неприступности, что долго не замечала искомой улицы, которая находилась прямо под ее ногами. Хозяйка впустила ее в дом и вручила записку от Ильзы с таким видом, будто дело касалось государственной тайны. Ильза уже уехала к своим родителям в Саарбург и просила Анну следовать за ней.

— Как же мне туда добраться… — вздохнула Анна.

Саарбург располагался во французской зоне, и лишь тамошним жителям, имевшим при себе необходимые документы, разрешалось туда вернуться. Анне как жительнице Вены доступ в город был закрыт.

— Что-нибудь придумаем, — шепнула женщина, оставляя ее в чистой спальне.

В том же доме был расквартирован американский офицер, адвокат из Чикаго. Анну представили ему на следующее утро. Оказалось, что колоссальная империя, простиравшаяся между двумя океанами и завоеванная при помощи крытой телеги, лассо и ружья, случайно произвела на свет цивилизованного гражданина, который к тому же разговаривал на ее языке.