Владимир Колковский - В движении вечном

Строгость! — строгость именно первым делом видна, почтение великое к делу своему. А это приметы вернейшие, можно даже и не пытать у братишек-старшекурсников на предмет деталей, любопытных особо на предстоящем экзамене. Ясно и так ведь, что холявы малейшей не светит, за каждую оценку придется по полной ответить. Но молва шла и так, и молва вполне соответствующая: скуп, очень уж скуп преподаватель этот на хорошие оценки. Ну а «отлично»… Оценка отличная была и вовсе в самом престижном ряду на физфаке — что ж, тем более сложной, захватывающей казалась теперь Игнату поставленная цель.

В первую очередь обнадеживало то обстоятельство, что, несмотря на свой столь ярко выраженный «ученый» облик, читал Олег Витальевич без каких-то мудреных заоблачных умственных завихрений, читал просто и доходчиво. При регулярной домашней проработке лекционного материала проблем особых не возникало, материал казался легким и понятным. «Понять» каждый новый вопрос в необходимом Игнату качестве, то есть разложить прозрачно, детально по основообразующим полочкам удавалось всегда без труда, и потому, наверное, заниматься регулярно проработкой нового было даже весьма увлекательно, приманчиво в силу вот такой легкости. Заставлять себя силой не было никакой необходимости, дело двинулось сразу и продвигалось на полной смази; так оно, по идее, оно виделось и впредь, то есть была полная уверенность, что нужный базовый уровень знания к предстоящему испытанию будет непременно обеспечен. Но, но!.. Но почему-то это теперь казалось совсем недостаточным. Недостаточным именно в положении нынешнего зачетного троечника, непрестанно казалось, что необходимо добавить что-то еще. Добавить что-то очень существенное, нетривиальное, заявительное и именно! — именно психологическое.

Это поначалу абстрактное, но необходимое «что-то» примерно к середине второго семестра начало постепенно приобретать некоторые соблазнительные формы, укрепляясь со временем все основательней. Приняв однажды твердое решение, Игнат проводил его неукоснительно с первых же дней после каникул. Он пропускал теперь ни единого занятия, писал обязательно конспект, регулярно прорабатывал начитанное. И очень скоро заметил, что посещать лекции даже и заставлять себя не нужно, потому как при регулярной проработке начитанного каких-либо особых неясностей не возникало и при восприятии нового. Слушать лекции теперь было легко и увлекательно, в особенности на фоне прежнего сплошного непонимания, а впоследствии, проглядывая записанное в конспектах, всякий раз удавалось свести прочитанный материал к небольшому количеству понятных основополагающих положений. А это значит и «понять» — понять именно так, как это было необходимо Игнату, необходимо с точки зрения отмеченных выше индивидуальных особенностей его личной памяти. Понять так, чтобы запомнить навсегда.

Такое вот «основополагающее» понимание давало огромные преимущества. Во-первых, полную уверенность в прочности усвоенных знаний, а также магическую власть над самыми сложными формулами. Очень скоро Игнат убедился, что, разложив изучаемый вопрос детально и внятно по полочкам, он потом был способен при необходимости когда угодно, хоть темной ночью во сне растолкай, самостоятельно вывести любую итоговую формулу. Вывести, не заглядывая в конспект или учебник, исходя из самой общей сути вопроса, исходя из простого первоначального, продвигаясь далее словно по ступенькам последовательно и четко. Продвигаясь далее лишь на одном понимании, но! — но только не вследствие лишь чисто механической памяти.

Проработка каждой новой лекции теперь была возведена в порядок закона, однако перед тем как приступить к проработке нового, Игнат каждый раз просматривал от начала до конца материал пройденный. И каждый раз с воодушевлением убеждался, что закрепить какой-то вопрос особого труда не влечет, точно такой же ситуация виделась и впредь и вот однажды, как следствие самое непосредственное где-то к середине семестра вдруг возникла эта идея. Идея достаточно авантюрная, но с расчетом в первую очередь именно на эффект психологический. «Смотри-ка, вот уж считай, полсеместра прошло, а как по маслу! — рассуждал примерно так Игнат в тот день. — Если на данный момент глянуть по сути… Вот, кажись, денька два лишь потрать на закрепление, и можно хоть назавтра без подготовки, запросто… Стоп! — а почему бы?… а почему, почему бы… ведь на подготовку к экзамену в сессию обычно дней семь-восемь дают!»