София Блейк - Невеста. Шлюха

— И тебя по тому же месту, — отозвалась она. Вид у нее был неважнецкий. — Пришла поздравить меня?

— Ну да, — сказала я. — И еще добавить, что Эдик выслуживается перед ментами. Я уверена, что он им стучит.

— Почему? — спросила Мальвина.

— Менты говорили вещи, которые могли узнать только от кого–то из наших, — сказала я. — Они пьяные болтали языками, и они знают наши адреса: твой и квартир, где живут девочки.

— Точно? — сверкнула злым глазом Мальвина.

— Шолохова 17, я там в жизни не была. Это адрес девчонок, которые ездят с Иваном, и объясни мне как–нибудь по-другому, откуда менты знают это место.

Я сказала серьезные вещи, достаточные для того, чтобы нажить смертельного врага, но я была уверена в своих словах. Менты, конечно, имеют с конторы свою мзду, но нередко у них проводятся спецрейды или приезжают комиссии, они получают головомойки от начальства, и тогда им надо показывать результаты работы. А вломиться в квартиру, где живут безобидные шлюхи, намного легче, чем накрыть наркопритон вместе с владельцами, или найти склад оружия, или ворваться на хазу к беглым уркам. Результат же операции на столе у начальства выглядит почти столь же весомой бумажкой. Так стоит ли напрягаться и выявлять действительно опасных преступников?

Мне пришлось повторить сказанное перед одним из Климовских звеньевых, тридцатилетним бандитом, уже знакомым по какому–то из первых «субботников». Он тоже вспомнил меня, но отнесся серьезно, не предлагая по ходу отсосать или трахнуться. Похоже, мои слова попали на подготовленную почву, да и братва вечно сидит на измене, подозревая всех в предательстве и стукачестве.

Вообще, исполняя роль скромной статистки на их сборищах, я прислушивалась к тому, что главные из них говорили между собой. Меня интересовал их стиль общения, их рассуждения и выводы. Ведь они были богаты относительно простых граждан, а я еще давно решила учиться у тех, кто был богат, чтобы при возможности брать с них пример.

Моя информация определенно была важной для климовских, и хотя я в деталях не могла знать, как они ею распорядились, но Эдик был вскорости арестован за хранение оружия. А Леший как–то поделился со мной, что Клим в хороших отношениях с кем–то из отдела по борьбе с распространением оружия. Убрать из своей структуры пособника ментов руками других ментов — это было красиво. Я подумала, что еще на шажок приблизилась к пониманию природы денег.

С нами же начал снова ездить Кузьма, каждый день бормочущий про то, как мы ему надоели. Я почувствовала, что откуда–то сверху ко мне протянулась ниточка расположения. Так я несколько раз не выходила вовремя на работу, задерживаясь у Вадика в больнице. Обо мне забывали, вызывая моих коллег на очередные «субботники». И пару раз я даже безнаказанно отказалась от клиентов, которые казались мне неприятными или опасными. Никаких санкций не последовало, но к своему огорчению я стала замечать, как Валя отстраняется от меня. Зависть соединялась в моей подруге с недоумением, почему я вдруг сделалась особенной, и против этого средств не существовало.

В книгах я читала про такое поведение близких людей, но сложно было применить книжное знание к реальности, а тут на моем ничтожном примере я вдруг почувствовала, что нет серьезной разницы между поведением безвестных брянских шлюх и блестящих придворных, или там, светских дам. Это открытие, с одной стороны неприятное, окрылило меня тем, что я поверила в собственные силы, поняв: законы поведения людей одинаковы на любом уровне. Более того — законы эти легко постигнуть и применять.

Вадик понемногу поправлялся и выписался домой. Наступила весна, и я каждый день перед работой гуляла с ним. Он сначала передвигался на костылях, потом ходил с палочкой, но к середине марта отбросил и ее. Голова его все еще беспокоила, и упало зрение. Я уговорила его купить очки, а так как своих денег у него не было, сама пошла с ним к офтальмологу и потом заказала красивые очки в тонкой черной оправе. Он, правда, не хотел их носить, но я была непреклонна, а в конце изобразила обиду, и он все–таки стал привыкать к моему подарку.

— Ты сильно изменилась за полгода, которые я тебя знаю, — сказал однажды Вадик.

— Надеюсь, не к худшему? — я сидела на диване и подпиливала ногти на ноге, поставив ступню на маленькое полотенце.

— Думаю, ты стала сильной личностью, — Вадим не обратил внимания на мое желание услышать комплимент.