София Блейк - Невеста. Шлюха

— Покрути жопкой для меня, Сильвия, люблю смотреть, как ты на шест запрыгиваешь, обезьянка.

И я ухожу, не отвечая ему, а сама бледнею от злости, хорошо, что в полумраке этого не видят клиенты. Пробовала я говорить и с администратором.

— Влад, разве проблема сказать этому козлу, чтобы отвял от Мадлен? Она же в завязке, и работает лучше всех, пусть даст ей дышать спокойно.

— Он уже впарил всем, кому мог, — улыбается Влад, коротко стриженый блондин с лицом комсомольского вожака прошлых лет. — Мадлен–то была его раньше, а теперь отказывает, кому ж приятно клиента терять?

— Он преследует ее, работать мешает, — подыскивала я аргументы, способные убедить администратора во вредности Сахно. — Вчера она могла бы сделать больше заказов для бара, если бы он не маячил.

— Сильвия, ты же в курсе, — снисходительно объяснял Влад, — если бы он не платил кому надо, его бы здесь не было. А так он же ее силой не заставляет — пусть болтает себе языком. Профессия у него такая — лохов разводить.

Но вот настал день — это было в середине зимы — когда государевы люди в черных масках с трех сторон хлынули в «Медового носорога», и все работники и посетители послушно легли на пол. Я как раз была на сцене, успев сбросить платье и кружась вокруг шеста. У меня было желание увеличить число кругов до пятнадцати, и, чтобы это эффектно выглядело, я обхватывала ногой шест и вертела несколько кругов, не касаясь подиума, потом еще несколько и еще, пока не чувствовала, что головокружение уже слишком сильное, и только тогда останавливалась. Как говорила Мадлен, это было похоже на фуэте, только с шестом, и неизменно вызывало аплодисменты зрителей. А в клубной работе очень важно привлечь к себе внимание — тогда наверняка тебя пригласят за столик, угостят выпивкой, ну, и так далее.

В общем, когда ОМОН с ОБНОНом ворвались в клуб, я как раз кружилась, и не сразу поняла, что произошло. Свет уже зажгли, разогнав интимный полумрак, музыка утихла, слышались грубые команды и звук ударов, а я торопливо натягивала на себя платье, не глядя, что творится вокруг. На меня–то и внимания почти не обратили, поскольку ОМОН занялся в первую очередь теми, кто сидел в дальних углах — валились столики и стулья, падали те, кто, увлекшись дамой, или попросту пьяный, не услыхал команды лечь на пол.

Сахно уже лежал лицом вниз, а Маша сидела рядом с ним на стуле, глядя в пол. Девушек не сбивали прикладами и не трогали руками, если они не дергались сами. Я быстренько села рядом с подругой, схватив сумочку, которую оставляла тут же, под ее присмотром, на спинке стула. Это был уже второй на моей памяти милицейский рейд в «Медовом носороге», и я знала, что дело не окончится быстро. Вначале увели каких–то клиентов в наручниках, видимо, разыскиваемых. Потом стали допрашивать по очереди других мужчин. Если документы находились при них, они тут же отправлялись восвояси, а когда документов не было, задавали вопросы клиентам и их друзьям, если клиент пришел не один. Словом, процедура тянулась медленно и периодически прерывалась на избиения, когда не допрошенный еще посетитель делал попытку подняться или просто шевелился на полу. Парням в масках и камуфляже физические упражнения доставляли явный кайф, и я замечала, как их глаза в прорезях шныряют по залу, выискивая нарушителя, на котором можно размяться.

Я немного удивилась, когда в числе последних прошел проверку и Сахно — камуфляжные ребята вроде бы грамотно обыскивали всех, и для барыги не было сделано исключения. Некоторых, вызывавших подозрения клиентов, даже раздевали в углу, чтобы прощупать все швы. Особенно доставалось кавказцам — я видела, как двоих грузин, постоянных клиентов, которых я хорошо знала, раздели догола и дали им несколько унизительных пинков. Эти люди занимались импортом вин со своей родины, и вся их оплошность состояла в том, что они пытались объяснить защитникам порядка, кто они такие, вместо того, чтобы покорно стянуть с себя трусы.

В общем, Сахно тоже обыскали, как и большинство, то есть, без медосмотра, и отпустили на все четыре стороны. Я злилась, что не взяла выходной в этот день, и не пошла с Тимуром на выставку, рекламу которой приметила на афише, совершенно не думая о более важных вещах: куда барыга сбросил свой груз, тянущий на хорошую статью.

Только когда зал опустел, и менты занялись на закуску девушками, я увидела в своей раскрытой для осмотра сумочке товар проклятого барыги. У омоновца, стоящего передо мной, зрачки заполнили обе прорези.