Хуан Онетти - Избранное

Ларсен ответил «да» и повесил трубку. «Что они могут мне сделать? У меня даже нет врагов, они не будут ни ловушек мне устраивать, ни целоваться со мной. Теперь я могу на них смотреть спокойно, говорить с ними, развлекать их».

Медина сидел в пустом помещении, залитом яростным светом флуоресцентных ламп, полном табачного дыма; на столах и полках грязные кофейные чашечки, длинные ноги Медины покоились на письменном столе, он улыбался, сложив руки на животе и вертя большими пальцами. Лицо было таким же, каким его помнил Ларсен: из-за оспин морщины были незаметны, от висков к затылку тянулись две узкие седые пряди. «Здесь было полно народу, он всех выпроводил. Хочет видеть меня одного. Что ему от меня нужно?»

Они, конечно, поговорили о былых годах, но ни один не обмолвился о борделе. Медина умиленно улыбался, точно вспоминая трудные, но полные надежд времена. Потом зевнул и, медленно поднявшись, встал и потянулся всем своим огромным телом в коричневой форме, несколько разжиревшим, но еще молодым.

— Ларсен, — произнес он, задумчиво глядя на человека, который глубоко сидел в кожаном кресле и, как за щитом, укрывался за глупой ухмылкой, машинально почесывая седую прядь, упавшую на бровь. — Да, мне действительно очень хотелось поговорить с вами. Нам известно, что вы обосновались на верфи вот уже несколько месяцев, что вы служите.

«Какую же игру ты изобрел, чтобы меня ошарашить, чтобы я не забывал о дистанции между нами».

— Совершенно точно, — ответил Ларсен поспешно и чуть шутливо, изображая тщеславную гордость. — Вы хорошо информированы. Я там живу в гостинице «Бельграно». Работаю на верфи Петруса. Управляющим. Мы трудимся над реорганизацией предприятия. Вот все карты выкладываю. Кроме того, вы же помните, я никогда ничего не скрывал.

Медина оскалил зубы и потряс головой, потом зазвучал запинающийся хриплый голос:

— Да и я никогда ничего против вас не имел. Просто губернатор сказал «довольно»,’и нам пришлось исполнять приказ. Кажется, целый век прошел. Благодарю, что надумали позвонить мне. И если я могу вам чем-то быть полезен… — Он отошел назад к столу и поставил на его угол ногу. — Может, хотите кофе? Это единственное, что я могу здесь предложить. Я-то уж выпил слишком много. Как я уже вам сказал, я дошел до помощника комиссара, и на этом конец. Меньше чем через год выйду в отставку. — Он улыбнулся, потягиваясь, — примирившийся с судьбою атлет. — Что ж, говорите, чего вам надо. Ведь была у вас какая-то причина для звонка, кроме желания меня видеть.

— Да, конечно, — сказал Ларсен, кладя ногу на ногу и надевая шляпу на колено. — Вы это сразу поняли, как только узнали мой голос по телефону. Я прошу о небольшой услуге. Речь идет о служащем верфи, некоем Гальвесе, одном из основных сотрудников. Уже несколько дней, как он исчез. Прислал мне письмо с отказом от должности, штемпель Санта-Марии. Его супруга, разумеется, очень обеспокоена. Я предложил ей, что поищу его, но, сколько ни бродил по городу, не напал даже на малейший след. Прежде чем возвращаться, решил прибегнуть к вашей помощи — может быть, вы что-нибудь знаете. Вообразите, каково мне явиться к его жене ни с чем.

Медина минуту выждал, сделал размашистое движение рукой, чтобы взглянуть на наручные часы, и рывком отделился от стола. Резиновые подошвы его ботинок заскрипели, приближаясь по линолеуму. Он стал над Ларсеном, почти касаясь ногами его колен; над сидевшим в кресле человеком склонилось лицо винно-багрового цвета, с давно знакомым выражением жестокости и скуки.

— Ларсен, — сказал он, и в хриплом его голосе слышалось нетерпение. — Что еще? Мне тут надо кое-что сделать до ухода, и я устал. Что еще вы знаете об этом человеке, об этом Гальвесе?

— Что еще? — повторил Ларсен. — Мне нечего от вас скрывать. — Он поднял руки и с усмешкой посмотрел на свои ладони. Он ничуть не боялся, воспоминание о многих других мужских лицах, склонявшихся над ним и вопрошавших «Что еще?», молодило его. — Тут, можно сказать, замешаны коммерческие тайны. Но я уверен, что поступлю правильно, доверясь вам. Гальвес приехал в Санта-Марию, чтобы сделать донос на сеньора Петруса. Судья распорядился арестовать сеньора Петруса — как вам известно, он находится в этом же здании. Сегодня днем я с ним беседовал, и он сказал, будто Гальвес несколько раз пытался свидеться с ним. Вот и все. Я и подумал, дело понятное, что если Гальвес побывал здесь, то вы, наверное, знаете, где можно его найти. Что еще? Да ничего, и ничего вы от меня больше не узнаете, потому что больше ничего нет.