Константин Кропоткин - Призвание - маленькое приключение Майки

— …В левом крыле дуновенья царят, — страшным голосом информировала она.

Должного впечатления новость не произвела. Никто не дрогнул и не закричал «какой ужас!». Очевидно, дуновения царят в левом крыле так давно, что уже не удивляют.

— А вы зря, — осудила розовая блондинка и сообщила новость, которая вызвала легкое оживление: разгулялись покойные ветры, и некий Селестин смастерил кляузу, потому что не может творить в такой обстановке.

— И не мне объяснять, какие могут быть последствия, — со значением произнесла толстушка. — Наверху могут не одобрить.

— Эка невидаль, — сказал мастер Леша.

— Да, не одобрят, а могут кое-кому порицание выставить, — елейно проговорила Савонаролова.

— Об чем это вы? — заинтересовался Обдуван.

— Да, так, — сказала она. — Говорят, тут некоторые инструкции нарушают. Пользуют неразрешенные средства. И может даже с опасностью для жизнедеятельности.

— А некоторые подслушивают, — сказал великан, потирая ладони о штанины.

«Заволновался», — догадалась Майка.

— Как же вы, mon amie, за дело болеете, — весело включилась в разговор девица Арманьяк. — Сразу видно — за справедливость. Все в порядке очереди, без блатных, по-честному, — она воинственно закинула ногу на ногу.

Савонаролова раздраженно пристукнула каблуком свой тесной туфельки. Сдалась.

Страсти разгорались.

— Я еще в прошлой декаде сделал заявление на макаронную пайку, чтобы мне увеличили, как труженику незавидного фронта, — заскрипел Обдуван Божий.

— Неужто не увеличили? — удивился Никифор.

— Кого ж там! — засердился старик, нервно колотя тростью об пол. — Разве ж это пайка? Смех курий! Требую себе в соответствии со вкладом.

— Со вкладом? Вы собираетесь умереть от недоедания? — с ленцой произнес мистер Гифт. — Oh!

Потрепанные штиблеты Обдувана заплясали злой танец, один ботинок соскочил с ноги, показав серый носок с дырой на большом пальце.

«Бедный», — пожалела Майка.

Ей не нравилась равнодушная ехидца мистера Гифта. Все-таки нельзя так с пожилым человеком, он хоть и вредный, но ведь уже старенький…

— Дедушка, зачем вам эти макароны? От них один вред, — произнесла Фея Телянчикова.

— Я равенства хочу, — упрямился старик.

Вот и второй ботинок слетел с его ноги. На другом носке дырок Майка не приметила.

— Вкусненького хочу, длинненького с дырочками и перченым соусом, — толковал он.

— Предлагаю рассмотреть на особом Совете, — предложила Софья Львовна.

— Опять меня откладываете, — заныл Обдуван. — Обделяете!

— Кто не согласен с предложением? — перебил старика Никифор.

Судя по молчанию, все были «за». Один только Обдуван несогласно шевелил пальцами ног.

— Что ж! — продолжил директор Пан. — Переходим к третьему вопросу. Запуск Яшиной.

Майка застыла. Ноги под столом оживленно задвигались. Вопрос был явно не дежурным.

— Думаю, лучше начать по старшинству, — предложил директор.

— Негодная никуда. Противная девчонка, — заявил Обдуван Божий. — Взрослым дерзит, приказаний не слушает, идет наперекор. Лишняя она. Зряшная. «Против».

— Принято, — согласился Никифор. — Кто следующий?.. Да, мы вас внимательно слушаем, — его голос потеплел.

— Все запущено, — заговорила Гаргамелла, деловито покачивая ножкой в мягком башмачке. — Держит дистанцию. Понимает прекрасное. Чувствует шутку. Границы дара исключительны. «За».

— Исключаю, — вступила Фея Телянчикова, она провела рукой по юбке, будто стряхивая невидимые соринки. — Прозрение иных миров незавидное. Мнимое принимает за явное. Не ведется. «Против».

— Well, — начал мистер Гифт. — Я — «за». Хорошее поведение, чуткость, понимание относительности, умение держать себя в рамках, слушает и слышит.

— Ага, слышит звон, а не знает где он, — голос у Лизочки был веселый, но Майке казалось, будто она кидается утюгами. Даже оборки ее платья под столом угрожающе затопорщились. — Совершенно невыносимый экземпляр ребенка. Непроницаема. Неуступчива. Упряма и неуправляема. К тому же я вижу у нее тень прошлого.

— Глупости, — сказала Софья Львовна. — Какая может быть тень? Она ж еще ребенок. У нее такое маленькое прошлое, что можно считать, что его и нет вовсе.

— Будущего у нее тоже нет, — стояла на своем Лизочка. — Я — против.

— Да, вот и я вынуждена вас проинформировать, как специалист, радеющий за общее дело… — закружилась в словах Савонаролова.

— Никто не сомневается, что вы специалист, — перебил ее Никифор. — Ближе к делу, пожалуйста.