Олеандр Олеандров - Сборник - 200 рассказов Олеандрова

Выжить можно было – или оставшись в независимом Крыму, принять мусульманство, халат, шатёр и много жён,

Или вернуться в Россию чтобы получить наказание.

Восточная красавица Валида с телом как у кошки, или российская Дуняша, толстая и весёлая, простая и такая родная ему…

И поручик наконец сделал свой выбор.

Его первое письмо в Москву начиналось:

"Прошу высочайшего прощения за мой поступок"

Высочайшее которое сидела на престоле в Москве, подумало и простило. На трёх условиях.

Когда поручик прочитал эти три условия он подумал что он сходит с ума. Он несколько дней держался за голову и стонал – Только не это… я же не ирод какой-то… меня же проклянут потомки…

Три условия!

Одно из которых превращало поручика в убийцу.

Он читал а рядом уже шуршала старая с косой от нетерпения.

Обожди старая! Немного тебе ждать осталось.

Сначала Гирея с женой – пригласили в Москву как почётных гостей.

Для подписания договора где Россия признавала его Крымским ханом и обещала военную поддержку.

О чем же ещё можно мечтать!

Ты – властвуй. А Россия будет защищать тебя! Просто разбежалась от нетерпения.

Какого-то вонючего Гирея защищать своими Иванами.

Как Гирей не понял этого? Я не знаю.

В Москве его приняла сама Екатерина Вторая. Ласково и мягко говорила с ним, усаживая на почётные места в коронном зале.

А в это время поручик Суворов выполнял второе условие.

Выселял Крымских татар из Крыма.

Детей. взрослых, женщин и стариков – никого не жалел.

На подводу и в Россию. На необжитые земли.

Российские власти потом тщательно уничтожили все документы про это выселение.

Скольких убил попутчик Суворов со своими солдатами? Сколько умерло в дороге от болезней? Сколько от голода?

Секрет истории.

Да только когда Гирей вернулся в Крым, никто уже не кричал ему – Великий Хан.

За две недели, из Крыма были выселены крымские татары. И их дома начали заселять первые русские поселенцы.

Фе ни то ля комедия, шах Крыма Ширей Гирей.

С женой своей Валидой.

Пустые дома смотрели на них пустыми проёмами, по пустых улицах бегали собаки и выли.

Поручик Суворов выполнил второе условие.

Накрывшись с головой солдатским одеялом он боялся выйти к Гирею и Валиде.

И тогда сама Смерть с косой вышла к ним навстречу вместо поручика.

– Милости прошу в Крым!

И рассмеялась

Наступил последний акт комедии. И начался он с того что поручик выбрался наконец из под одеяла. Взял два пистолета и направился к Гиерю.

Так они и встретились, дрожащий, поседевший, постаревший за два дня Гирей

И мальчик – поручик, Который получил знак отличия от самой мадам смерти. Убивая детей, стариков и женщин… да ради чего всё это?

Ради спасения своей мелкой жизни???

– Да, я знаю, я сволочь, Гирей – грустно сказал поручик. И протянул ему пистолет.

Второй приставил себе к виску.

– Давай?

– Нет… заплакал Гирей. – Что я сделал тебе плохого?

Попутчик задумался.

И вправду. Что сделал ты мне плохого?

Тогда получай третье условие. Как нам выжить.

Это был акт передачи Крыма – в состав России.

Ты, великий хан Крыма, Гирей, а попросту дерьмо и сволочь, такая же как и

я, поручик Суворов, можешь подписать его. И жить как король. В своё удовольствие.

А можешь застрелится. Как порядочный человек. И тогда мы вместе сгниём.

И дуло пистолета начало снова подыматься к виску поручика.

Потом они пили, плакали, обнимались И снова пили.

Где-то на пустой улице выла то ли собака, то ли волк.

Какая разница.

Это был уже не Крым Гирея.

Это был уже Российский Крым.

История свершилась. Не на годы. Не на десятилетия. А на века.

В пьяном угаре маленького крымского домика.

Где поручик закончил выполнения трёх поистине дьявольских условий.

И тогда сама Смерть поклонилась поручику Суворову, отошла в сторону и дала ему дорогу. Живи поручик. Смерть не тронет тебя больше.

Совершай свои подвиги. Стань генералиссимусом. И всю жизнь мучительно старайся забыть про Крым. Если сможешь.

– А теперь твоя очередь, Гирей. Посмотри на меня! – Вдруг услышал чей-то голос Гирей,

Пьяный, он уже засыпал за столом но всё-таки поднял свою захмелевшую голову и оцепенел от неимоверного ужаса.

Сама смерть сидела за столом и смотрела на него.

– А тебе дружок, дорога в преисподнюю. Собирайся.

И Смерть вдруг мерзко оскалилась своим беззубым ртом. – И суку свою Валидку не забудь взять.